Когда французское богатство
Вскормило эру гильотин,
Провозгласил простолюдин
Свободу, Равенство и Братство.
Они пришли. Все трое в белом.
Сомкнув невежества ряды,
Стирая памяти следы,
Забрали власть. А между делом
Питались логикой абсурда,
Мясным бульоном из ухи,
Прощали святости грехи,
Переходя на жесты сурдо.
Внушали сны. По всем приметам -
Двадцатый, двадцать первый век,
Ведь там обычный человек
Своим гордился туалетом,
И можно было съесть на завтрак
С румяной корочкой бифштекс,
Увидеть замок, вспомнить секс,
Открыв любимый томик Кафки.
Поставив тесто на оладьи,
Шмальнуть из танка по лисе.
Свихнувшись от Жаклин Биссе,
Колдуньей стать (Мариной Влади).
Но вечер утра мудренее,
В нём смысла нет, зато темно.
Готовы лёгкие давно.
Щелчок и громкость посильнее:
"Готовсь! Да здравствуют оковы!
Стреляй! (Вот-вот прервётся связь)
Долой свободу!" Тело - в грязь.
Ну как? В начале было Слово?
февраль 2014
Визуальные ассоциации: Луис Бунюэль "Призрак свободы"(1974)
На кадре из фильма Луис Бунюэль в роли священника