Можно подумать, что если бы выпал снег,
Всем стало легче и в мире пропала подлость.
Город играл и играет в войну против всех,
Молодость сдохла, хотя, говорят, боролась.
Ныне густеет воздух и мерзнет твердь,
Топнешь ногой ; и твой гнев пропадет бесследно.
Зрелость, идя к нам домой, мажет маслом плеть:
Женщинам страшно, мужчинам ужасно вредно.
Каждый поступок теперь оставляет шрам,
А вестибюль на мольбу отвечает храпом.
Лечится злость частым топотом по утрам
И тонким голосом, звонко кричащим «па-па!».