КОМСОМОЛЬСКИЙ ПАРАФРАЗ
Комсомольцы, пламя юности в груди,
любят танцы, водка и пивом впереди.
Неуёмность и в мозгах есть ветерок,
сзади нежность, путь в приказе на Восток.
Распахали по югам всё на полях,
Полетела с ураганами земля.
Бури пыли, и ничтожен урожай,
не забыли, партбилетом угрожай.
На подлодке стук по корпусу в воде.
Пару суток без спасения быть беде.
На собрании до похода говорок,
автономка и учения пирог.
Шесть с билетом и девчушка, как привес.
ВГИКа метка, в Северах вбираю вес.
Здесь не мелом, на доске висит экран.
"Семь и смело" зашагали, яркость драм.
Их последний, привлекательный прикид,
на экране председателем сидит.
Душеборец, обаятельный Меньшов,
юн, кудрявый, а не толст и без портков.
Объясните пацанам сейчас зачем
пупки рвали и лупили кирпичом
орды бравых и отчаянных имён,
Косаревы, Семичастные, их вон.
Комсомольцы, и сейчас ещё кряхтят,
вспоминают лучший юности наряд,
стройотряды и бумажные штаны,
в ряд эмблемы, что из памяти видны.
Начинали от Островского скачки,
жизнь, как в книге, завершили старички.
Не забыты, вечно в памяти, людской
и Матросов и Гастелло, молодой.
Примечание. Германтитов двести тридцать три.
Продолжается Цикл "Гражданин Певец", "Герман Титов", писать слитно.
Музыка , "Комсомольцы, беспокойные сердца".