Затянуло Валентиной
гладь осеннего пруда,
а была ведь, как картина,
хороша она всегда.
Была юной, страстной, томной,
словно резвая газель.
Нынче Вали килотонна
не поместится в постель.
Сев, ломает круп кобыле,
не вмещается в бельё,
и куда б вы не ступили,
вы споткнётесь об неё.
Поглощает тонны пищи,
мало ходит, много спит.
ни черта она не ищет,
плохо гнётся и скрипит.
Пусть сия, друзья, картина,
не прибавит вам седин.
Всё равно у Валентины
есть любимый Валентин!