Там, где корни деревьев ревнуют
отражения веток ко дну,
раки в реках прозрачных зимуют,
до весны полюбив глубину.
На удобной перине из глины
и подушке из листьев в норе
греют раки продрогшие спины,
о высокой мечтая горе.
И однажды идеей пролётной
в полудрёме встревожится рак:
«Что ли, свистнуть да удалью нотной
поразить окружающий мрак?!»
Задрожит в предвкушении драки,
даже крикнет что силы: «Ура!
Покажу, где зимуем мы – раки,
и высока ли рака гора!»
Глубока та нора, даже эхо
пробирается кверху ползком:
«Скорлупа ты пустого ореха,
а грозишься клешнёй-кулаком!»
Бесполезно ворчать – он не слышит,
рот покрепче закрыл и – молчок,
снова тихо размеренно дышит
его бурый и парный бочок.
Нет от мыслей особого прока -
хоть в мечтах рак порой норовист,
не дождаться ни дела, ни срока,
не услышать воинственный свист.