«Ма-мааааа-а!!! Я стала рыбой!» - хохочущий рот хлебнул воды «лягушатника», и на смешной глубине заработали две детские ручонки.
«Немедленно выходи из воды!» – крикнула мать.
«Рыба….Точно. Надо будет приготовить рыбу. Сейчас придём..., накормлю, уложу. И еще раз всё обдумаю. И хорошо, что отпуск. Миллионы так живут. И прекрасно. И очень хорошо….Господи, как жить?!..»
Солнце било наотмашь. Она зажмурилась и перед глазами завертелись огненные тарелки, вспучиваясь, взрываясь, они срастались вновь, и вновь вертелись, уже черные…И недавнее больное – выплывало с ними – вертелось, взрывалось и так ясно помнилось.
Гром среди ясного неба. Советы подруг. Унизительное выслеживание. Сознание , что это не она, а кто-то другой….,а она – так….,наблюдает со стороны…..Чужой дом, лицо мужа, чужие домашние тапочки на его ногах, (тапочки почему-то не давали ей покоя!) Презрительное лицо ЭТОЙ…И захлопнувшаяся дверь. И одинокая дорога обратно, когда, казалось, слово «брошенка» пылает на лбу! В «обратно» отныне жили одни вопросы, и самый страшный из них «а где папа?»…
Она встряхнула головой, поднялась и быстро подошла к воде. Дочь плыла без поддержки. Ухватила её, в гусиной коже, руку, и…. раз – легко вытащила на берег упирающееся тело, и два – мокрым полотенцем по жалкой попе, и три – рывками вещи с песка, и…, стараясь не смотреть в этот открытый ревущий рот, широко зашагала с несчастным злым лицом.
За нею заспешила маленькая фигурка, на ходу обуваясь, волоча надувного дельфина. Улыбка его была лучезарна.