Это занятное соединение Скандинавии и Гардарики,
Пересекая старую площадь и повернув за угол, не споткнитесь,
На вытянутый залив цвета вываренной ежевики
Смотрит памятник основателю, как одичавший витязь.
Портовые краны на заднем плане тянут стальные шеи,
Как жирафы, выполненные известным скульптором в стиле кинетик – арта,
И жёлтая кирха рядом с голубоватой церковью – весь набор помещений,
Интерпретаций человеческой веры и духовно – этнического стандарта.
Фирменная булошная с кренделями принимает туристов из Польши,
Выгнувшаяся луком улочка, напомнит скорее о Дюрере, нежели о Евклиде,
Старый замок, две – три легенды, величие, вряд – ли больше,
Могло остаться сохранным с «лохматого» века в приличном виде.
«Толстая Катерина», как колодец для нужд колосса,
Но титаны покинули водопой внезапно в удивительной спешке,
И сломанные часы на ратуше, словно жаждущей уколоться,
Изображают стрелками изломанную полуусмешку.
Что – ж, это участь брошенных, едва – ли Пётр мыслил такую планиду,
Да и Торгильс, оживи он, в гневе топал, гремел – бы бронзой,
Лишь просветлённые финны кагалом идут за уставшим гидом,
Им – то здесь точно расстраиваться не придётся.