*предощущения [б]
================
Слабое ожидание весны переплетается с таким же слабым тщедушным ожиданием позднего вечера, ночи, когда всё дозволено, потому что тишина, потому что опостылевшие за день монстры сверху, снизу и по бокам - спят, уткнувши свои карликовые мозги в огромного размаха подушки. Тени идут не на цыпочках, а на пятках. Посуда из обычной, с кругами по внутренностям, становится белоснежно-фарфоровой. Настольная лампа перемигивается с генеральской звёздочкой. Часы отлынивают. Прихлынут-отхлынут. Воздерживаются. Слезливый январь, обморок неба. Обморок зимы. Деревья выслушивают ветер и соглашаются. Шифер шуммер. Каблучками стучат последние капли вечернего дождя. Убегают от преследования. Гонится за ними ночь, не догнать. Гребут вёслами машины. Всплывает поздний прохожий-утопленник. Багром его, багром. Фарой то есть. Обдадут - и дальше. Кажется, вот-вот - и упадёт с дерева осенний лист. Хочется плакать, шуршать листвой, зарываться в неё лицом, заводить свою шарманку. Созревать, осыпаться, но не всходить по ступенькам дождя на это окно, как на эшафот, где тебе отрубят голову воспоминания, где лезвием блеснёт карниз и чёрный палач усмехнётся глазами сквозь дырки в своём колпаке...
Выползаешь из постели, как лохнесское чудовище, тут бы тебе и кофе с коричневыми вафельками, и салфеточку на грудь, ан нет - всё разбегается от тебя, и посуда, и еда. Чашка - об пол, кофе - ковриком по столу, только бахрома по бокам свисает, масло, как водится, собою вниз, кот, приходи, дожёвывай, долизывай. Господи, помяни мою душу. Сабельками по окнам водичка небесная. Мысли выстираны за ночь, развешаны на просушку. Чайник голосует за чай.
^2005