Рим, привет.
Привет, Рим.
Прости, давно не писал.
Я впал в очередное пике.
Штопор-штопор,
Ступор-ступор
С тех пор, как влез на забор,
Разделяющий территории
«До» и «После»,
Оттолкнулся и вместо того,
Чтоб свалиться на землю,
На гравий упасть,
Подобно клочку газеты,
Попал в турбину ураганного ветра
Имя, которому - жалость.
Тельце мое прижалось к столбу.
Еще одно объявление среди прочих.
Жду звоночка,
Но ни кто не звонит.
Я вижу людей по обе стороны.
И тех, что «До»,
И тех, что «После».
Мимо меня пробегают подростки,
Пенсионеры прошаркивают,
Иномарки паркуются
В поле моего зрения.
Боюсь, что скоро заклеят
Обрывок газетной статьи
С фотографией Эвереста
У подножия, которого я – горе-старатель.
Ведь сразу понятно было,
Что ручей высот не несет в себе золота.
И решето не входит в снаряжение альпиниста.
И сколько не промывай песок мозга,
Только висок и будет пульсировать.
У подножия я все запасы употребил.
Осталась банка горошка и килограмм гречихи.
Горошины - это дни.
А если в воде проточной подержать
Крупу, то она разбухнет.
Может, так и нужно.
Разделить килограмм на горсти,
И решето в качестве кастрюли использовать.
Рим, я не нашел ответа
Ни на один вопрос.
Кроме, как на обороте пачки сигаретной
«Страдание».
Единственное слово убедительное,
Отвечающее моему состоянию.
Но, это, опять же, жалость.
Итак, прежде чем телефон отключу,
Но останусь онлайн,
Попробую рисунок абстрактный
Раскрасить смыслом.
«Забор» - осознание этапа, перевал, граница.
Взобрался – значит, почувствовал разницу.
«Ветер» - побоялся спрыгивать на барханы,
Думал, что за преградой оазис,
А оказалась пустыня, и лет сорок по ней
Шляндрать. Какой из меня Моисей?
Вот и придумал «ветер, воронку, пике».
«Объявление» - да, я такой же, как все,
Пронумерованный, набранный 14-м кеглем.
Обмен. Баш на баш. Получение выгоды.
«Газетный клочок» - жажда признания,
Тираж, мифология, упоминания в Гугле.
«Эверест» - существование мощи
У подножья которой тонны мощей.
Я же грешник, держащий НЗ гречки
На черный день.
Я, попросту, жду солнечного затмения.
Чтоб день такой наступил сам собой.
Но солнце все лупит и лупит,
Ему начхать на меня,
Главное, что тень отбрасываю.
Для солнца тень - ориентир.
Оно на эту полоску заглядывается.
Куда бы мы не бежали,
Тень все равно ходит по кругу.
Столб и человек – солнечный часы.
Нет различия.
«Прохожие» - зависть, зависть
И ничего кроме завести.
Рим, я должен каждому по самородку.
Кому-то больше, кому-то меньше.
Поэтому выход один – самому стать слитком.
А там пилите.
Я – алхимик.
Результат не гарантирован.
Прости меня, Рим...