Когда его руки станут тебе чужими,
Раньше мягкие и любимые губы—сухими
А кровь густовато-холодной.
Ты обнята уже будешь плечами совсем другими,
Жгучими, дерзкими, но не его, не родными
И ты до него уже будешь жутко голодной.
Голод тактильный, развитый людьми иными,
Занятыми и мученными лишь своими делами
Сделает из тебя просто вывод, как в производной.
Голод душевный заставит принять от него «друзьями»
И в стороне наблюдать, поедать и любить глазами,
Быть для него сестрой. Не родной, а хотя бы сводной.