На сотни лет, на тысячу костров
дробится мир, разрушив в одночасье
святые мощи, мирру и причастье,
и стены древних, белых городов.
Дробится мир, который был тогда
единым целым, смыслом и юдолью.
Теперь как шуба, съеденная молью
торчит каркас.
Под током провода...
Искрятся, жгут мозоли на руках,
их посыпают пеплом вместо соли,
живые раны.
Криками от боли дробится мир,
дробится в пух и прах.