Разорвались причинные связи:
в установленный час не светает,
лёд от лампы паяльной не тает,
без конфорки бурлит кипяток,
и на улицах чище от грязи,
и трезвит торопливый глоток.
Больше нет ни законов, ни правил!
Ни Ньютону, ни даже Эйнштейну
не прийти ни к какому решенью
относительно будущих па
сумасшедшей вселенной, где равен
каждый каждому, праху — толпа.
Не поможет анализ усердный.
Даже я, выдающийся логик,
понапрасну свой мучая лобик,
ни хрена объяснить не могу:
выживает не сильный, но серый,
а кто прям — те и впрямь ни в дугу.
Над столетьем хохочет секунда.
Календарь правит сменой сезонов.
Бесшабашные жаждут резонов.
Толстокожие стонут во сне.
Жизнь паскуд и скудна, и паскудна,
ну а паинькам — гаже вдвойне!
Мы, полны беспричинной кручины,
беспричинного ищем веселья,
а хлебнув приворотного зелья,
забываем, с кем пили его.
Так шарманка теряет пружины,
но играет вполне ничего.
Мы смеёмся, когда не до смеха.
Мы себя за суждения судим.
Мы себя начиняем абсурдом —
и сморкаемся в чистый батист.
Всё навыворот, всё! Даже эхо
на «ау» отвечает «катись».
Как мотыга чурается клада,
мы боимся внезапной удачи.
Не взаимности требуем — сдачи!
Ваших слов мне вовек не забыть.
Их так мало, что больше — не надо.
Я так счастлив, что впору — завыть.