Я смекалкой того человека,
Через сотни и тысячи вёрст,
Восхищён уже четверть века,
Как он правду, так чётко донёс.
Невзирая на жгучие раны,
Что дышали огнём из груди,
Он писал свои строки упрямо,
На осколках разбитой души.
И рвались в напряжении струны,
Открывая глазам белый свет,
Ах, как были тогда ещё юны
Те, кого уже с нами нет.
И любя больше жизни искусство,
Он писал, пока бурный поток
Захлестнувший и волю и чувства,
Изливался на мятый листок.
Задымила во тьме папироса,
Пальцы слепо сыграли мотив
И ушёл он без лишних вопросов,
Всех наверно понял и простив.