Я мамочку любимую и добрую мою,
поздравлю с лучшим праздником и песенку спою,
Что нету лучше мамочки любименькой моей,
Она теплее солнышка, на свете всех добрей!
Я буду ей помощником,мне б подрасти скорей,
Чтоб доставать хотя бы до ручки у дверей!
Почти сказочная история о Лешем
Владимир Иванов 28
Мир велик… По воле Бога
Чудаков на свете много…
Об одном из них сейчас
Поведу я свой рассказ.
Нелюдим, темнее тучи
Леший жил в лесу дремучем,
Где разрезал землю яр*. (*здесь – овраг)
Был не молод и не стар…
Триста лет всего на свете
Он прожил, и не заметил,
Что друзей нет до сих пор…
Это счастье иль позор?
На вопрос не знал ответа,
Но сходил с ума при этом…
Одному на свете жить
Трудно, что и говорить.
Не брала его хвороба,
Но копилась в сердце злоба…
И ходил пугать людей
(был грозой округи всей).
Покуражился немало…
Забредёт грибник, бывало,
Хоть чуть-чуть поглубже в лес –
Леший счастлив до небес!
Как начнёт кружить беднягу,
К своему ведя оврагу,
Чтоб тот выбраться не смог
И упал без задних ног!
Пусть, молясь, как на икону,
Руки тянет к телефону.
Но в лесу – какая связь?
Не бывало отродясь!
Обреченность – это мука,
Будет впредь ему наука,
Даже маленький грибок
Встанет горла поперёк.
Сам не выйдет он из чащи,
В диком ужасе дрожащий.
Пусть прочёсывают лес
МВД и МЧС…
Время шло, но год от года
Не меняло сумасброда,
Леший жил все триста лет,
Как отец его и дед.
Не умел он по-другому,
Кровью предков был ведомый.
Суть такая - хоть убей:
Должен он пугать людей.
Но судьба такое «счастье»
Повернула в одночасье
И сюрприз преподнесла,
Не желая, впрочем, зла.
Леший как-то раз, скучая,
Шёл по лесу встреч, не чая,
Вдруг увидел вдалеке
Тень с корзинкою в руке.
Присмотрелся… Что за диво?
Словно свет зари красива,
Не шагает, а плывёт,
Тихо песенку поёт,
Ясноока, белокура,
И точёная фигура
Несомненно, хороша!
Любовался чуть дыша
На девИцу… Бедный Леший
В жизни первый раз опешил,
Закружилась голова,
Не лишился чувств едва.
Но, расправив гордо плечи,
Вышел девушке навстречу,
И во всей красе предстал
(напугал, так напугал!)
Хоть и статная фигура,
Но далёк он от гламура,
Век ходил в своём старье.
Разве сыщешь кутюрье
Средь лесов, в глуши далёкой,
Где и зверю одиноко,
Парикмахерских и тех
Нет в округе, как на грех.
Впрочем, Леший не стремился
К красоте, совсем не брился,
И в итоге, даже нос
Весь лишайником зарос.
Как девИца увидала
Это чудо, закричала,
И совсем не чуя ног,
Припустилась наутёк!
Леший – следом! «Вот дурёха!
Обо мне не думай плохо!
Я ж к тебе со всей душой!
Да куда же ты? Постой!»
Но она не унималась,
Пулей вдаль по лесу мчалась!
Вдруг упала… В тот же миг
Леший девушку настиг.
Кулаки он сжал до хруста,
Молвил: «Чтоб мне было пусто,
Причиню вдруг если боль!
Я – суров, но не на столь!
Ты понравилась мне очень,
Красота ласкает очи,
Взгляда мне не отвести
(за назойливость прости).
Я последний в нашем роде…
Нарекли меня в народе
Лешим, крест такой несу.
Мне вольготно жить в лесу,
Одиночеством лишь мучим,
Только зверь, да гад ползучий
Могут в гости забежать,
Собеседниками стать.
Был бы очень рад, не скрою,
Я общению с тобою…
На устах твоих печать…
Имя лишь прошу назвать».
И девИцу, слава богу,
Отпустило понемногу,
Любопытство, а не страх,
Искрой вспыхнуло в глазах.
«Что ж знакомы будем… Ольга.
Одного боюсь я только,
Что общение с тобой
Мне аукнется бедой.
Ведь коварнее и злее
Свет не видывал злодея.
Говорят, что сказки – ложь,
Но меня не проведешь.
Притворился добрым… милым…
Отпрыск ты нечистой силы!
Для тебя не труд ничуть
Человека обмануть.
Вижу, дикий ты детина,
У тебя оскал звериный,
И отнюдь не добрый взгляд,
А глаза огнём горят.
Ты какой-то весь…помятый,
Да нечёсаный, лохматый,
Вся в колючках борода,
И с одеждою – беда,
Ведь не стирана годами,
Заросла она грибами,
И прорех на ней не счесть,
Сквозняку раздолье есть.
Лес – не дом высокой моды,
Но хранитель благ природы!
Пусть ему наш внешний вид
О любви лишь говорит.
Прогони из сердца злобу,
Человеком стать попробуй,
И тогда без всяких драм
Руку я тебе подам.
А пока прощай, дружочек,
Добрых дней тебе, да ночек,
Не вздымай со вздохом грудь,
Ухожу, не обессудь…»
Больше слова не сказала,
Уговоров ждать не стала,
Повернулась и пошла
В направлении села…
Леший вслед смотрел с тоскою,
И поникнув головою,
Не спеша побрёл домой,
В тёмный лес…такой родной…
Вроде зажил он, как прежде,
Но теперь ходил в надежде
Встретить девушку в лесу
Ненаглядную красу.
Ольга белый свет затмила,
Сердце Лешего пленила,
Но чтоб боль души унять,
Человеком нужно стать.
Для кого-то, не иначе,
Непосильная задача,
Только Леший не поник –
Он сдаваться не привык!
И однажды без мороки* (*здесь – без волокиты)
Он собрался в путь далёкий,
В край болот – обитель зла,
Где Кикимора жила.
Та, что тайны мира знала,
Словно ведьма колдовала,
Управлять могла любой
Человеческой судьбой.
А про случай, каждый скажет,
Как она лягушку даже
Замуж выдала добром,
Жить с болот, отправив в дом,
Не в хибару, а богатый,
Прямо – в царские палаты!
Нужно было лишь не спать
И стрелу одну поймать.
Не поверит, может, кто-то,
Но Кикиморы работа!
Леший с детства это знал,
Колдовать и сам мечтал,
Но учителя не встретил.
Много ль их на белом свете?
Хоть всю Землю обойти –
Вряд ли больше десяти.
И теперь лесною чащей,
Не смотря на зной палящий,
Леший шёл и шёл вперёд,
Верил – там удача ждёт.
С каждым шагом ближе к цели,
Но потратил две недели,
Чтоб дорогу одолеть
И колдунью лицезреть.
А она его встречала,
О визите будто знала,
И стояла у ворот,
Растянув в улыбке рот.
На лице засохла глина,
В волосах трава и тина,
Да болотный кожи цвет –
Вот Кикиморы портрет.
Только Леший рад до края,
Видит он – душа родная,
Грязь нетрудно и отмыть,
А с лица не воду пить.
Поприветствовав учтиво,
Он (Кикиморе на диво),
Молвил: «Долог был мой путь,
Мог в дороге утонуть…
К твоему жилищу, кстати,
Ни тропиночки, ни гати
И в помине даже нет,
Вмиг затягивает след…
Я, как ты, того же сорта,
Жил, не ведая комфорта,
Но с болотом – перебор,
Топь – куда не кинешь взор.
Я от пяток до макушки
Весь промок. Одни лягушки
Только квакали вразброд,
Змей кружился хоровод».
«А ведь я тебя узнала, -
Вдруг Кикимора сказала, -
Помню я тебя мальцом
Босоногим сорванцом.
Мы с отцом твоим дружили,
Почаёвничать любили,
Он был статен да пригож,
На него ты стал похож.
Так что, Леший, будь, как дома.
Мне любезность не знакома,
Но таким гостям, как ты,
Рада я до немоты,
В горле все слова застряли.
Молчаливости… печали…
Я заложница, сынок.
Знаешь - сам ведь одинок.
Но устал же ты с дороги,
Заходи в мои «чертоги»,
Будем ужинать с тобой,
У меня есть суп грибной.
Я с утра пораньше встала,
Мухоморы собирала,
Словно чуяла нутром –
Кто-то явится в мой дом.
Быть тебе вовеки здраву!
Угощу тебя на славу!
Чтоб не кашлять целый год,
Скушай клюквенный компот.
Есть настойка из брусники
И кисель из куманики.
Чтоб не маялась душа,
Съешь пирог из камыша.
Витаминов, просто, море!
От любой болезни-хвори
Натуральная еда
Не оставит и следа!»…
Час прошёл, завечерело
Леший начал речь несмело:
«Ты, Кикимора, позволь,
Рассказать, что в сердце боль
У меня живет царицей.
Дни проходят вереницей,
Боль же эту не унять,
Не могу ни есть, ни спать.
Помоги! Развей кручину,
А не то – от горя сгину,
Мне, чтоб смерти избежать,
Человеком нужно стать.
О лягушкиной удаче
До сих пор весь мир судачит,
Помнят, как одна стрела,
Изменить судьбу смогла.
Колдовская, знаю, сила
В человека превратила
Ту лягушку в миг один,
Ведь, признайся, твой почин.
Не могла бы и на мне ты
Испытать свой дивный метод,
В человека превратив?
Про лягушку ведь не миф?»
А колдунья отвечала:
«Лет прошло с тех пор немало,
Но тем случаем горжусь –
Позабавила я Русь.
Вот с тобой не всё так просто,
Подходящего ты роста,
Руки-ноги есть, умён,
Русской речью наделён.
Я сняла с лягушки шкуру,
Но злодейскую натуру
Мне твою не победить –
Ты рождён, чтоб Лешим жить.
А любовь – большая сила,
Вижу, разум твой затмила…
Чувство это – не порок,
Ведь любить – не грех, сынок.
И со мною так бывало –
Сердце пело, ликовало
И душа цвела, как сад…
Лет пятьсот тому назад…
Я – стара, но не забыла,
Как страдала, как любила,
И теперь я, чем смогу,
Непременно помогу.
Средь болот, неподалёку,
Домик есть незримый оку,
В нём, не ведая забот,
Красна дЕвица живёт.
Было с ней хлопот немало,
Из лягушек воспитала,
Мне теперь как дочь она.
И пригожа, и умна!
А какая мастерица!
С нею вряд ли кто сравнится!
Лишь взмахнёт она рукой –
Вмиг изменит облик твой.
У меня кулик почтовый
Есть, птенец хоть, но толковый.
Утром весточку пошлём
И девИцу подождём».
Время быстро пролетело,
Ночь пришла, совсем стемнело,
Леший маялся, не спал,
О любимой вспоминал.
Солнца с первыми лучами –
Он к Кикиморе с речами:
«Не забыть бы о делах!»
Глядь, а та уж на ногах.
Быстро что-то написала,
К лапке птицы привязала
И пустила кулика
В вышину, за облака…
Три часа прошло всего-то,
Зашумело вдруг болото,
Живность вся наперебой
Закричала! Бог ты мой!
Рады все: и зверь, и птица,
Заявилась их сестрица!
Как красива и мила!
А лягушкой ведь была.
Не сдержать, порою, плача,
Слёз Кикимора, не пряча,
Гостью крепко обняла,
В дом скорее повела.
«Познакомься, Леший. Мила.
Как тебе и говорила,
Не девИца, а мечта,
Иностранкам - не чета.
В радость ей труды любые,
Руки просто золотые,
Так освоила визаж –
Утолит любую блажь».
И работа закипела,
Милка твёрдо знала дело!
Бритва, ножницы и скраб –
Только первый был этап!
А затем – массаж, примочки,
Отмокал в дубовой бочке
Леший несколько часов,
Ел на завтрак комаров.
Чтобы сгладились изъяны,
Он с лечебной грязью ванны
Ежедневно принимал,
По утрам во мху лежал.
Десять дней старалась Мила,
Душу всю свою вложила –
Окончательный итог
Не порадовать не мог.
Леший так преобразился,
Что удар чуть не случился,
Ведь его из всех зеркал
Незнакомец созерцал
Удивительной породы,
Не дитя родной природы,
А как будто с пальмы слез
(не пускать таких бы в лес).
Борода, усы – утрата!
Это Милка виновата!
Как довериться ей мог,
Всё пустив на самотёк?
На душе тоскливо…больно…
А Кикимора довольна!
Человек! Ни дать, ни взять!
Грех бы лучшего желать!
Свой сундук она открыла,
На секундочку застыла,
Прошептала что-то вдруг
И достала ворох брюк,
Сапоги, пять штук костюмов
Дорогих. Для толстосумов!
А рубашек, тех – вагон,
Может, целый миллион!
Всех вещей почти две тонны,
Словно был сундук бездонным.
«Что ж ты, Леший? Не зевай!
Что угодно выбирай!»
Франтом Леший нарядился,
Мир болотный удивился.
До чего же стал хорош!
Да с таким не пропадёшь!
А Кикимора вздохнула,
Со щеки слезу смахнула
И сказала: «Ну, сынок,
Повернись ещё разок.
Ах, какой ты видный, ладный,
И опрятный, и нарядный,
Просто радуется глаз,
Жаль, уйдёшь теперь от нас…
Но к тебе, такое дело,
Сердцем Милка прикипела,
Сходит девушка с ума
(мне поведала сама).
Уговаривать негоже,
Но вы с Милкой так похожи!
Может, дан ты ей судьбой…
Погости денёк-другой…»
Леший попросту ответил:
«Вы мне дОроги, поверьте.
Ты мне, как вторая мать,
Так могу тебя назвать.
Не назвать женой мне Милу,
Ни добром, ни через силу.
О сестре такой мечтал!
Я бы лучшим братом стал!»
Милка вышла и сказала:
«Ведь и я всю жизнь мечтала,
Чтобы брат был дан судьбой…
Ты мне будешь, как родной!
Закручинит если что-то,
Окружу тебя заботой,
Я и горе, и беду
Силой мысли отведу».
А Кикимора-то рада!
Всё устроилось, как надо!
Ведь она совсем не прочь,
Были, чтоб и сын, и дочь.
Лишь промолвила устало:
«На душе спокойно стало…
Настоящая семья –
Жизни всей мечта моя.
Леший, ты семьи – опора.
(Я-то мир покину скоро).
Милке ж нашей жить да жить.
Вдруг крутые виражи?
Не теряй её из виду,
Если что – не дай в обиду.
Сам же счастлив будешь ты,
Пусть сбываются мечты.
Хоть живёшь в дремучей чаще,
Человеком настоящим,
Свято верю, сможешь стать,
Вкус любви большой познать.
Я помочь тебе не в силах,
Знаний разных накопила,
Не могу лишь я душой
Управлять ещё чужой.
Не проси совета даже,
Сердце пусть тебе подскажет
И любовь укажет путь,
Ведь судьбу не обмануть»…
Тяжко бремя расставаний,
Но простились без рыданий,
И с родных уже болот
Леший двинулся в поход.
Шёл быстрей, мечтая встретить,
Ту, что всех милей на свете,
Чтоб теперь не оплошать,
В новом облике предстать.
Словно Устали не зная,
Шёл, преград не замечая,
Не помеха – бурелом,
Если он – в лесу родном.
Пробегал зайчишка мимо!
Не узнал! В кусты родимый
Он со страху сиганул,
Только пятками сверкнул.
И лисица не узнала
Прыг в овраг и с глаз пропала!
Волк с собой не совладал,
Без оглядки убежал!
От великого испуга
Опустела вся округа
Нет желающих на бой,
Даже если и гурьбой.
Для чего он мог явиться?
Вдруг, разбойник иль убийца?
Натворит тогда тут бед,
От таких и спасу нет.
Был порядок – Леший правил…
На кого он лес оставил?
Всех зверей в лицо ведь знал
И в обиду не давал.
Любопытная сорока
Разглядеть с сосны высокой
Незнакомца вдруг смогла,
И с ума чуть не сошла!
«Мы хранимы небесами!
Он вернулся! Леший с нами!
И теперь в лесу своём
Мы как прежде заживём!»
Звери вышли. Ай да чудо!
В новом облике! Откуда?
Да и как он это смог
За такой короткий срок?
Всё сообщество галдело,
Счастью не было предела!
Под защитой будет лес,
Раз уж Леший не исчез!
Жизнь лесная год за годом
Потечёт привычным ходом,
Не обидит отчий дом
Никакой злодей с ружьём…
Леший времени на сборы
Не терял, с утра дозором
Лес по кругу обошёл,
Для души покой обрёл.
День за днём не для забавы,
Не ища всеобщей славы,
Леший пО лесу бродил,
По глоточку радость пил.
Но неведомая сила
Сердце жгла, на грудь давила,
Не давали мысли спать:
«Человеком нужно стать!»
Наваждение – ночами
Образ Ольги пред глазами,
Боль невиданной тоски
Била молотом в виски.
Жить без дела не прельщало,
Но людей вдруг жалко стало –
Пусть без страха в лес идут,
Где добро нашло приют.
Лес на свете всех добрее,
Он накормит и согреет,
Если нужно – исцелит,
Виноват – не укорит…
Леший (будто кто-то сглазил)
Бросил все свои проказы,
И решил: чтоб лучше стать,
Надо людям помогать.
Взялся он с большой охотой,
Заплутает если кто-то
И свою погибель ждёт,
Леший вмиг того найдёт,
Знаки тайные разложит,
Путь домой найти поможет –
Мчится пусть на всех парах
С бурной радостью в глазах!
Поползла молва по свету:
Прежний леший канул в Лету,
Новый страж в лесу живёт,
Взяв на плечи груз забот.
Не чета тому он, злому,
Даже мыслит по-другому,
Мол, натура добряка
У него наверняка.
Леший стал бодрей во взоре,
Как услышал в разговоре,
Что в лесу живёт теперь –
Человек! Не дикий зверь.
Может быть, пора настала,
Чтобы Ольга так сказала?
Леший маялся, страдал,
С нетерпеньем встречи ждал.
Но судьба капризной сути
И, порою, так закрутит,
Что куда ни глянь – тупик,
Всё решает только миг.
Не всегда добро во благо,
У людей к наживе тяга,
Лишь ослабил Леший «кнут»
Браконьер уж тут как тут.
Жизнь в великое несчастье
Превратилась в одночасье,
Ураганом в лес пришёл
Браконьерский произвол.
И безумная охота
Началась в лесу. Енота
В лапу ранил супостат,
Вкруг стреляя наугад.
Бедный волк в капкан попался,
С жизнью мысленно прощался,
Проклиная лютый рок…
Леший выбраться помог…
В неизведанные дали
Звери в панике бежали
Словно Лешему в упрёк,
Раз покой не уберёг.
У него ж душа рыдала,
Ведь беда вонзила жало
Прямо в сердце. Как же быть,
Чтоб злодеем не прослыть?
Есть ли злу в природе мера?
Наказать бы браконьера…
Не осудит ли народ?
Ольга правильно ль поймёт?
Всё ж решил, вздохнув уныло:
«Пусть меня нечистой силой
Называют – не беда,
но в обиду лес не дам.
Знать, судьба моя такая:
В одиночестве страдая,
Век свой Лешим доживать…
Человеком мне не стать…»
Звери все тому и рады.
Браконьер, не жди пощады!
В Лешем дух борьбы воскрес,
Под защитой снова лес!
Леший вмиг преобразился
И душой с природой слился,
Значит, в путь ему пора,
Будет чудная игра.
В тот же день кружил злодея
Он по лесу, не жалея,
В глушь всё дальше уводил,
Чтоб тот выбился из сил.
Браконьер в овраг свалился,
Потерял ружьё, молился…
Леший сучьями трещал
И покоя не давал.
Издавал шипенье, крики,
То рычал он зверем диким…
Ужас шёл со всех сторон.
Потеряв покой и сон,
Браконьер ходил кругами,
Лез на дерево ночами,
Но закралась в душу тьма
И лишился он ума…
Леший, в благостном порыве,
Сам его из леса вывел
И сказал: «Иди домой…»
Лишь вздохнул… и с глаз долой…
Да ужель молва людская
Полетит, границ не зная?
Снова Лешего народ
Сумасбродом назовёт?
Непосильней нет задачи,
Чем судьбу переиначить,
По теченью проще плыть…
Лишь бы Ольгу позабыть…
День за днём текли уныло,
Чувство Лешего остыло,
Распрощался он с мечтой…
Догорала жизнь свечой…
Мой рассказ бы и прервался,
Если б случай не вмешался
И на чувствах не сыграл…
Леший Ольгу повстречал.
А чему нас годы учат?
Господин великий случай
Только властен над судьбой.
Он один! Никто другой.
Он желания не спросит,
Коррективы только вносит,
В жизни жди кульбит иль крен
От внезапных перемен.
Встреча явно показала,
Что любовь-то не пропала,
В сердце тлевший уголёк
Пламя новое разжёг.
Леший в первый миг смутился,
Но собрался, и решился
Ольге правду рассказать,
Чтоб решенье ей принять.
О любви своей поведал
И о том, как чувство предал,
Гнев, мол, свой не удержал,
Человека наказал.
Ольга, выслушав, сказала:
«Потрудился ты немало,
Да о том и внешний вид
Ярче слова говорит.
К браконьеру разве жалость?
Поделом ему досталось.
О тебе сказал народ:
Справедливости оплот»…
Наслаждение для уха!
И воспрянул Леший духом!
Не утратил, значит, честь,
И надежда снова есть.
Ольга мило улыбалась
И бежать не собиралась,
Леший ведь совсем не злой,
Он наивный и смешной.
Симпатичный даже очень
(До него расти бы прочим),
И умом природным он
Видно, щедро наделён.
Замер лес. Да неужели
Замолчат в душе метели
И растает в сердце лёд,
Ольга Лешего поймёт?
А она ему сказала:
«Зваться Лешим не пристало,
Для округи будешь всей
Ты отныне – Алексей!»
Дальше как у них сложилось,
Завертелось-закружилось,
Иль совсем наоборот,
Я не знаю… Но живёт
На краю деревни нашей
В доме, что чертога краше,
Алексей Кузьмич Леснов.
Хоть на вид он и суров,
Но с добром лишь дружбу водит,
Каждый день по лесу бродит,
Говорит, к тому привык,
он ведь егерь и лесник…
Ольгой звать жену Леснова.
Белокура, черноброва,
Мужа любит всей душой,
Мир в семье их да покой…
*****
Без чудес на белом свете
Не прожить. А кто ответит:
Леший – сказочный герой?
Сам решай, читатель мой…