Знаешь, Люси, а я ведь ждал тебя на Земле, когда миллиарды снежинок мне падали с неба на шляпу. Я в ожидании топил тот камин в одиноком шале, где ты оставила тонкий свой запах.
Знаешь, Люси, я ненавидел себя за слабость, бил стеною по голове. Мне бы тогда и смерть в радость, поупражнялся бы в мастерстве падать с балконов отелей. К чёрту полицию и докторов, что будут в больницах мучить неделями! Ведь в морге узнают, что был здоров.
Знаешь, Люси, я разорвал бы каждого, кто посмел сквернословить в твоем присутствии. Хотя ничего нет более важного, чем то, что я не научился паскудству! И, слава Богу, не научусь никогда. В том наши силы теперь равны. В том равны наши спины, стены, года. Впрочем, какое дело тебе до моей спины.
А ты свою держи прямо и поднимай голову высоко. Ешь хорошо за папу и маму. Хотя через зонд это, думаю, нелегко.
Из последних газет я узнал, что ты в де ла Граве* в коме. Знаю, опоздал. Но я жду тебя, жду тебя в новом доме, как и в старом ждал…
*Больница Сент-Жозеф де ла Грав, Тулуза, Франция.