Всю жизнь он жил на Колыме,
Чего нисколько не стыдился.
И в старой шахте, в полутьме
На благо родины трудился.
Иван был парень хоть куда.
И, ежедневно землю роя,
Работал, как герой труда,
А иногда, как два героя.
Не ради славы и наград
Он по утрам спускался в шахту.
В ней заработав миллиард,
Иван себе построил яхту.
Он всё продумал, всё учёл.
На случай дерзкого налёта
На яхте был подводный чёлн
И два военных вертолёта.
Сбылась заветная мечта!
И, как газеты отмечали,
В броню одетые борта
Надёжно Ваню защищали.
Прислуга в семь десятков рыл
Была заботливее мамы.
В охране опытней «горилл»,
Пожалуй, нет и у Обамы.
На яхте Ваня, как в раю,
Имел на дню по две зазнобы
И тешил задницу свою
Металлом наивысшей пробы.
Иван любил смотреть футбол,
Поскольку с детства был фанатом.
Орал, как ненормальный:«Гооол!»
И крыл судью отборным матом.
А вот купаться - не любил.
И с мылом неохотно мылся.
В одежде неопрятен был,
Не чистил зубы, редко брился.
Брезгливо морщились тайком
Друзья Ивана и подруги -
Несло от Вани чесноком,
Как перегаром от пьянчуги.
Но деньги делать он умел,
Весьма немалые при этом.
И тем, что в бизнесе имел,
Всегда делился с Президентом.
Демократическая власть
За это Ваню уважала,
Ресурсы позволяла красть
И за решётку не сажала.
Друзья, завидуя ему,
Ивана очень не любили.
Мечтали сдать его в тюрьму
Или взорвать в автомобиле.
А в день рождения пирог
Ему завистники прислали.
«Жилаим Ваня штоп ты здох!» -
На нём повидлом написали.
На злую выходку друзей
Иван не обратил вниманья.
Но вдруг в один из летних дней
Осуществилось пожеланье...
Светила полная луна,
Над морем чайки не летали,
Вокруг царила тишина
И все, кто был на яхте, спали.
Броня, увы, не помогла,
Когда в часы «собачьей» вахты
Торпеда, словно ткань игла,
Пронзила борт шикарной яхты.
От взрыва вспенилась вода,
Так мощен был заряд тротила.
Людей и яхту навсегда
Морская бездна поглотила...
Всю ночь до самого утра
В банкетном зале ресторана
Кричали радостно:«Ура!»
Счастливые друзья Ивана.
---х---
Ночной таинственный налёт
Для яхты завершился скверно.
По Ваньке вряд ли кто всплакнёт,
А вот прислугу жаль безмерно.