Бледные очи полной луны
С неба на землю взглянули.
Четко следы в лунном свете видны:
Стаей охотятся гули.
Пара бутылок священной воды,
Сборник молитв на латыни,
Кол из осины с шипами слюды,
Соком пропитан полыни,
Пара коротких железных мечей
С узкой серебряной стежкой,
Плотная связка церковных свечей,
Трос с абордажною кошкой,
Четки с крестом и десяток болтов
Для арбалета тугого,
Обсидиановый нож - вот таков
Скарб мертвобойца любого.
Близится полночь, и я помолюсь
Легкой не статься мишенью.
Зла ни какого я не убоюсь,
Даже пройдя Смертной Тенью.
Вой в перелеске, а значит - пора
Тихо закончить с молитвой.
Эти четыре часа до утра
Станут смертельною битвой.
Пять силуэтов скользят меж теней,
Пасти оскалились жадно,
Парные точки безумных огней
Смотрят на жертву злорадно...
Самому резвому - в горло клинок,
Болт между глаз для второго,
Третьему - в ухо тяжелый пинок -
Это давно мне не ново -
Перекатиться и от челюстей
Ловко уйти пируэтом,
Острые зубы незванных гостей
Встретить пустым арбалетом.
С хрустом сломалась стальная дуга,
С хрустом кол входит в грудину.
Тихо осядет вниз тело врага,
Сердцем лаская осину.
Метким броском отправляю бутыль
В морду четвертой зверюге:
Вой раздается на несколько миль,
Сов распугав по округе.
Лихо срублю ему голову с плеч,
Чтобы с последним остаться
Только вдвоем. Только зубы и меч.
Мы не умеем сдаваться.
Пятый - матерый могильный шакал,
Рослый, поджарый, могучий,
Полон клыков его злобный оскал,
Взгляд как иголка колючий.
Ну да и я не зеленый юнец,
Лишнего нету движенья,
В ад не один мной отправлен мертвец,
Меч - как руки продолженье.
Вольт, полувольт, скрут, подшаг, пируэт,
Словно не битва, а танец.
Жалко, что сломан уже арбалет:
Прыткий, однако, засранец!
Словно кинжал первый солнечный блик
Глазу ночного убийцы.
Вот и дождался я радостный миг,
Сил собираю крупицы.
Пяткой в ботинке толкаю песок,
На полшага отступаю,
И от плеча, сверху, наискосок
Меч на него опускаю.
Я наконяюсь над мертвым врагом,
Грудь наполняется вдохом,
Громко, чтоб слышал он в мире другом:
"Звать меня Чертополохом!"