-
Наступил светлый праздник Рождества Христова.
Мать затемно подымает детвору: - На воле тишь да гладь, Божья благодать.
Да поглядывайте: у кого печь топится, туда и ступайте.
Пустынна улица, тиха... На высоком, бархатном небе тихо мерцают звезды. Молодой месяц легким корабликом скользит сквозь прозрачные облака. Лютует мороз. Над крышами изб легко и торжественно подымается белесый дым. Расстаралась и ночная гостья – метелица: вровень замела тропинки, не пройти, не проехать. Домашним уютом светятся окна избенок.
Преодолев непролазные сугробы, ребятня вваливается в дом: в углу, перед образами теплится неугасимая лампада, пахнет свежевыпеченными пирогами… Торопливо крестятся. - Проходите, гости дорогие, - здороваются хозяева,
- Славьте Господа нашего, Иисуса Христа!
Считалось, если в дом на Рождество зайдут дети, вместе с ними войдет и Дух святой.
Первозданный хор шмыгая носами и перевирая слова, затягивает: - «Рождество твое, ХристеБожие, воссияй миру свет разума…»
В благодарность, в котомки сыпятся еще горячие пироги, ватрушки; перепадает кой-какая денежка. Домой являются довольные приключениями и самостоятельным заработком. И долго еще, сквозь одолевший утренний сон, слышится Лизутке…
- "Рождество твое, ХристеБожие"…. И летает она по синь - ясну небу, взявшись за руки с Иисусом… И так-то ей хорошо, так-то сладостно, что душа замирает и распахивается настежь, навстречу Райскому блаженству. Легкая улыбка освещает зарумянившееся, ангельское лицо ее. Вот оно, оказывается, какое, счастье...
-
(Отрывок из повести)