Столько лет прошло, и вот билет
мне достался, верно, по ошибке.
Обновили кресла и буфет,
постарели контрабас и скрипки.
В полном зале, в ярком свете дней
одинокой, даже виноватой
чувствую себя ещё сильней,
духотой обёрнута, как ватой.
Замирает музыка во мне,
хочется привстать, прочистить горло,
спрятаться за статуей в стене,
за спиной широкой дирижёра.
Он не бросит здесь меня одну, -
точно у ткача подвижны руки:
пустоту взбивают, тишину
и за ниточки выдёргивают звуки.