Не актёрствую ни в коей мере,
не грозит мне провальный исход.
Станиславский не гаркнет: «Не верю!»,
не освищет раёшный народ.
Жизнь даёт лишь одна субстанция –
птице воздух, а рыбе вода,
а поэту душа в резонансе
(хоть одна!) – вот живая среда.
Невозможно Кащею иглу спасти!
Возраст мне предъявляет счёта:
молодые праздные глупости,
юных лет забубённых тщета.
Спохватясь, аскетичность и жёсткость
на меня предъявляют права.
«Но и дуб молодой, не разжёлудясь,
так же гнётся, как в поле трава…»