Печаль в душе рвет и мечется.
Олег оставался в надежде на тот непринужденный вечер,
Он мечтал обрести счастье в жизни,
Оставаясь лишь преданным вассалом своей отчизне...
Бродя по улице, мечтая лишь о дозе счастья,
Доминируя со старыми дворами, говорили: "здрасте!"
Гвоздями забиты ноздри. Железными стопами
Топтали тех, которые остались после вечерней пати.
Видел того, кто плакал от пакета радости,
Сорвал с неба, воздуха, самую малость.
Когда кулаки убивали нас после жизни,
Кричали на то, что осталось в нашей могиле.
"Стреляй в осень" - он кричал портрету Брежнего на стене,
Небрежно представляя себя бережным правителем мира,
Который он ненавидел после того, как...
Наточили ножи и мечи закаленные в печи. Резали кожу,
Разливая смолы по рожам, нужно было бы немножко,
Грамма четыре попросту в ноздри...
Ходил Олег, искал что-то вроде кусочка силы,
Ему хотелось оказаться под сломанной лестницей. Так мило...
А боги насиловали девственниц, чтобы попрощаться...
С мыслями о той красавице со свинцовыми крыльями.
Ароматы Франции давали надежду на время осени...
После дозированной пули, Олег хотел стать кем-то вроде духа.
Улетая, после каждой дозы, выдел как убивали калек с розгами.
Упал на колени, сказав, как вскроет себе вены,
Выл возле горячих стен, с пустым тюбиком от клея.
Второй год он бредил секретом о своей болезни,
Не рассказывая друзьям, родственникам и близким.
Собрав их всех вместе - говорил, как на совести крест поставил.
Собирал тени с обнаженными символами.
В надежде звал удачу от бессилия, с мыслями
О том, как лето провел на краю России.
В ушах Олега стоял звон города, выбирал породу,
С которой шел по тротуару с другой стороны забора.
Освободились демоны во мгле бездны, он
Делал вещи, на которые не способны простые смертные.
Выводил формулу чисел бессмертных,
Получая лекарство, которое не дают без рецепта.
Вдыхал, по настроению часть горсти листьев разноцветных.
Оказавшись в клинике для пациентов сумасшедших...
Кричал: "слышишь че ты хочешь, кого ты лечишь,?
Брось короче, вы меня убить пытались", корчил рожу Олег и в окно пялился.
Кидался на врачей, вытирал сопли. Из соседней палаты
Слышны были вопли той старой дамы,
Которая сына убила, за то, что тот не купил булку хлеба и пол литра кефира.
Олег пытался забыть все кошмары, с которыми он просыпался,
Но не было сил даже пожрать. На завтрак - каша манная.
Санитары зашли в палату тем поздним и жарким летом,
Но Олега не было. Он улетел за пределы Вселенной...
Больше не было ответов на его пугающие загадки.
Бритва оставалась играть вместе с ним на той стороне кровати.
Говоря о несоответствии жизни и денег, имел в виду шалав,
Которые продаются за копейку...