На травы посреди кривых акаций,
где раз в году безрадостные ливни
бороздки оставляют на костях,
слоны приходят к мёртвым повидаться,
и, преклонив измученные бивни,
невидяще ощупывают прах.
И если удаётся приложиться,
к мощам единокровного гиганта,
напуганные встречей жуткой столь,
отображают каменные лица
обычно безразличных элефантов
то радость узнавания, то боль.
Вот так и я - былое беспокоя,
надеясь неотзывное услышать,
сейчас похож на скорбного слона,
по дремлющим камням вожу рукою,
как хоботом по сглаженным костищам,
родные осязая имена.