"Японская фигурка-нэцкэ "Бродячий актёр с обезьянкой" - символ неразрывного единения искусства и жизни"
Серый плащ, за спиною шарманка...
К нам непрошеным гостем во двор
Заглянул со своей обезьянкой
Неизвестный бродячий актёр.
Обезьянка тянула билеты,
И, хрипя, раздувались меха.
И толпа в полукружии света
Неподвижно стояла, тиха.
И актёр разговаривал с каждым,
Разноцветные маски надев,
Словно тайную смутную жажду
В каждом сердце шутя подглядев.
Словно рыцарь в короне жемчужной
Он стоял на свету предо мной.
И реальность казалась ненужной,
И мечта не казалась смешной.
И сияло бесстрашною новью
Всё, что слышано было не раз,
И с живой человечьей любовью
С неба звёзды смотрели на нас.
А когда он восторженным лицам
Поклонился, устало дыша,
Оказалось, что мне расплатиться
Больше нечем - одна лишь душа.
Что ж, по праву. Всё было без фальши.
Но ответь мне один на один:
"Ну а всё-таки, как же мне дальше?
Значит, ты за душой приходил?"
"Я хотел, чтобы ты отдохнула,
Чтобы хоть ненадолго уснула
Среди мира неправды и зла.
Как спалось?" - "Я совсем не спала.
Для чего ты баюкал притворно,
Чаровал мановеньем руки,
Бросив в душу горчичные зёрна
Тайных всходов нелепой тоски
По изгибам нехоженых улиц,
По окружьям иных площадей?..
Не спала - и как будто проснулась.
Что ты сделал со мной, лицедей?
Может, думаешь, сделал как надо?
Или думал, само заживёт?
Только жизнь-то - какая досада! -
Не спросившись, за горло берёт.
Тут тебе и конец, и начало,
И без всякой блажной чепухи!" -
"Я хотел, чтобы ты не скучала.
Может, просто писала стихи..."
Я воскликнула, скомкав бумагу,
Задохнувшись от бешеных слёз:
"Брось махать деревянною шпагой!
Я поранилась - видишь - всерьёз.
Для чего в бесконечной тревоге
В неизвестные дали тянул?!
Ты и сам-то не знаешь дороги!
Ах, зачем ты меня обманул?
Ты же знал, что увидит с изнанки
Тот, кто к пыльной кулисе приник:
Сор на сцене, оскал обезьянки
Да лукавый дразнящий язык.
Доведённые вами до краю,
Мы даёмся в насмешку судьбе!"
"Не сердись! Я ответов не знаю.
Дай, я лучше сыграю тебе!"
И сыграл. И горел, не сгорая,
Прямо в сердце костёр до утра.
Может, это обман, но какая,
Боже, чудная это игра!
Может, это по высшему Слову,
И не нам не судить, не менять
То, что мы безоглядно готовы
Обмануться опять и опять.
Заиграет хрипунья-шарманка,
Загорится таинственный свет,
И руками всплеснёт обезьянка,
И достанет счастливый билет.
И отпустит забота о хлебе -
Для заботы души и ума.
В театральном весёлом вертепе
Сотворится священный обман.
И мгновением правды нездешней
Подытожит неистовый спор
Вдохновенный, усталый и грешный,
Окаянный, прекрасный Актёр.
А, закончив сегодня работу,
Он назавтра к другим поспешит,
Чтобы, может, ещё у кого-то
Разбудить нетерпенье души.
***