Когда на «Титанике» люди, как хлеба,
Искали по шлюпкам спасительных мест,
На палубе, вздёрнутой к звёздному небу,
Регтаймы играл корабельный оркестр.
Играл он, людей провожая в дорогу,
Играл он, почти на ладонях у Бога,
Над чёрною бездной, от ужаса нем,
Играл он… Зачем? Я не знаю – зачем!
С той ночи отмерив почти девяносто
Бредовых, летучих, сумбурных годов,
Расставшись с эпохой рассеянно-просто,
Свихнувшийся мир «в ожиданье Годо»
Давно без присмотра, без глазу, без нянек
Играет вселенское шоу «Титаник».
Матросы внизу феерически пьяны,
И, в общем, похоже, что нет капитана.
Святители, где он? Угодники, кто он?
На мостике шатком витийствует клоун,
Ему рукоплещут со всех этажей.
А может быть, это не важно уже?
В артериях бродит прокисшая клюква,
Толстой и Сервантес распались на буквы.
Священные книги скучны и вчерашни.
И – знаете? – в принципе, это не страшно.
Мы просто забыли их на берегу.
(Прикольные слайды мелькают в мозгу.)
Кто продан, кто предан – нам даже не странно,
Мы лишь по привычке включаем экраны,
А там, в окружении плещущих рук,
Приятные лица улыбчивых сук.
Привычны убийства, забавны бесчинства.
А кто доказал, будто свинство есть свинство?
Пустяк! Лайф из лайф, и не больше, чем лайф.
Так надо хотя бы прожить её в кайф.
Кто там про основы, занудствуя, стонет?
Ещё ведь не завтра «Титаник» потонет!
Какие основы? Мы жаждем обновы!
Мы требуем дальше! Мы требуем шоу!
А что до проблем? Ах, увольте от темы.
Сократу не въехать в такие проблемы.
Театр, где без спросу раскиданы роли,
И ноша не та, и проблемы поболе.
От сводки вестей репродуктор охрип.
Висит в подсознании атомный гриб.
И хочется целую ночь до рассвета
Дневную мороку глушить Интернетом.
И «быть» - виртуально, и так же – «не быть»…
Скорее бы всё это к чёрту забыть!
Нет, нас не пугает ни Бог, ни Машина.
Что Гамлет? Подумаешь, мать согрешила!
Ему и не снилось: в предгорьях Кавказа
Сбегались собаки на труп синеглазый*.
Кровавый, кромешный, воняющий мир!
Наивный, наивный, наивный Шекспир!
…Сыграй, музыкант! Разбуди на рассвете,
Найди неизменное в россыпи тем.
Не знаю! Что хочешь: о звёздах, о лете,
Что хочешь! Не спрашивай только, зачем!
По-твоему, дело к закату? Но прежде
Вступи в непонятное это сословье –
Оркестрик – быть может, уже без надежды,
Но всё же ещё управляем любовью.
Нам речь мудрецов – перед казнью микстура,
И вроде бы кончилась литература,
И шоу в разгаре, и время – не «прайм».
И всё-таки слышишь? Ты слышишь? Регтайм!
Играй, не смущаясь оглохших ушей,
Играй… ну хотя б вон для тех малышей.
Назло оголтелой, чумной ворожбе –
Играй же! Мне больно почти как тебе!
Ты скажешь – напрасно? Ты скажешь – пустое?
Вот видишь ли, брат мой, я верю в простое:
Что всех пресмыкаться нужда не научит,
В подмогу людей, в не случайность созвучий,
В семь нот на линейке и книгу под лампой,
И в бледность твою, озарённую рампой,
В осенних лесов золотое молчанье,
Во что-то, чему я не знаю названья,
И в то, что внимательно смотрят с небес:
Мы с музыкой всё же уйдём или без?..
Играй, не бросай!..
* Написано вскоре после начала боевых действий в Чечне.
***