Так кадры старой киноплёнки
Того тринадцатого года,
Народ столпился, а в сторонке
Стоит поникшая свобода.
Стоит с протянутой рукою,
Как нищенка на Борщаговке,
Не то обкурена травою,
Не то бухая от "Перцовки".
И кое-как прикрыв свой зад,
Задрапирована в обноски,
Ах, открутите кадр назад,
Там, кажется, товарищ Троцкий!
Идут солдаты и матросы,
Плечом к плечу, за строем строй.
И человечества отбросы
Тут словно ос свирепых рой.
Плотнее пыльные шинели,
Друг к другу сбились горячей,
Те что важнее - пошумели,
Живот свело от тех речей.
За день стоянья на морозе
Тут есть и те, что в барышах.
Нет, лучше рассказать всё в прозе,
В дерьмо тут вступишь, что ни шаг.
А киевляне осторожно
Сидят по норам день деньской.
"И так загадить всё безбожно -
Раз нету власти городской!"
И ходят чистые на службу,
И видят новости в экран
И то, что променяли дружбу
На кабалу заморских стран.
Всё в новый год одна химера,
И ведьмы напускают чад,
На Киев - крест - и только вера
Спасёт и деток и внучат.