я была тем воздухом, что в зиму
меж оконных рам тихонько стынет.
тапочки твои ночами двигал
ночной гость, из снов и страхов вылеплен.
снег с утра какой-то бутафорский,
сыплет не сцепляясь с ранним братом,
сворой он пушистый, словно вата.
а по одиночке, сволочь, жесткий.
колют щеки резкие снежинки,
в куртке грудь сжимается под прессом,
а бесстыдные, все в разных пачках, балеринки
всё танцуют не заботясь весом.
а меня как-будто что-то топит,
/отчего вам так легко кружится?/
и лицо моё, почти ракетным соплом
в холоде как будто бы дымится.
я в руках тащу какие-то пакеты,
в голове тащу вагоны грусти,
и стою - окоченелый кустик,
призывая балерин к ответу.
путешествие от двери и до двери,
некуда спешить, а тороплюсь с утра до вечера
то ли от того, что жалко время,
а может больше делать нечего.