1.
Когда б не кухни дивные чертоги
Кем я была б? Ухабистой дорогой
В какие б меня дебри занесло?
В каких пещерах каменного века
Косматой тварью, четвертьчеловеком
До-женское влачила ремесло?
Но ярким светом храмина полна
От притолоки белой до окна.
2.
Зачахший тополь, воробей на ветке.
Я воробью кричу: «Здарофф, разведка!
Рассказывай, что там, в миру с утра?»
Он вздрогнет, от такого панибратства
Сорвется вниз. Откроется пространства
Зияющая черная дыра.
Лечу в неё, от страха замирая –
Корм воробьиный, корочка ржаная.
3.
Гляжу на черный дышащий ломоть –
Какую цену за него ломить
Самой себе - чтоб с мёдом, маслом, солью?
Чтоб слышать, как со мною говорят
На всех волнах - Поволжье, Ленинград.
Чтоб елось жадно, горячо и больно.
На кухонном столе - поля, поля.
И под ногтями – теплая земля.
4.
Чем ближе, тем насыщенней, звончей
Неистребимый дух вчерашних щей,
Вдохнешь его – пойдешь путем нездешним
Которым вышла двести лет назад:
Калитка, двор, голов капустных ряд.
Несешь, несешь живот отяжелевший.
И за подол цепляется мальчишка –
белесый, крепкий, будто кочерыжка.
5.
Когда ты произносишь: «современник»
Ты следом произносишь: «соплеменник»
И эхом – соучастник. Временник
Верстаешь с ними. Пьешь холодный кофе,
Разглядываешь - и анфас, и в профиль
Пришедших соплеменников своих.
И спать идешь. В предутреннюю синь
На кухне свет – для них - не погасив.