Проходя спеша и мимо
посреди дворовых чрев
по дороге нелюдимой,
вдруг застынешь, рассмотрев
на витринном фотоснимке,
как летят наперекос
дождевые невидимки
из растрёпанных волос.
Ты подслушаешь, не чая,
у незапертых ворот,
как спокойно отвечает
на вопросы ветра тот,
кто по выкройкам природы,
неизменным искони,
укорачивает годы,
надставляя смёткой дни.
Что желалось, то и будет,
по делам – и поделом.
Сердце как в цыганский бубен
стукнет - мельничным крылом
дрогнет – тронется – запляшет.
Всё, что было на веку,
то ли станет сытной кашей,
то ль рассыплется в муку.
Но когда, на полминуты
разомкнув незримый круг,
улыбнётся он как будто
и глаза поднимет вдруг –
станет боязно и трудно,
время съедет набекрень,
будто в мельнице загрудной
мелют солнечный ячмень,
сыплют пригоршнями лето
в полотняные мешки,
и летят по белу свету,
тьме и тяге вопреки.