Ночь промозгла, порочно черна
В начертаниях ломаных линий
От мороза седая луна
Удавилась на горькой осине.
"Ковыляют" бордюр кирпичи
Приасфальтовой узкоколейкой.
На харчерне призывно "Харчи",
За углом - ли судьба, ли злодейка.
Поразительны между собой
Сочитаний нелепые сходства;
Кем-то битый фонарь-часовой-
Будто шут в колпаке из юродства.
Козырька перекошенный срез-
Паспортиной, утерянной нищим,
Домовиной бездверый подъезд
В изумленье разинутым ртищем
Жёлтых окон не греющий мёд.
Очагом негасимым помойка...
Неуверенно щупает лёд
Шестиногая чёрная тройка...
Без уздечки и коренника
(Кто-то главный, а кто-то ведомый)
Три расслабившихся мужика
Провожают друг друга до дома.
Остроту потеряла и фарс
Их простая мужская беседа,
Из обрывков разрозненных фраз,
Предназначенных лишь для соседа.
- Ох, и здорово ж вольному быть -
Водки выпьешь и сразу светлеешь...
- А проспишься, так впору завыть.
- Так то завтра, когда протрезвеешь.
- На дороге ни зги не видать.
- Да без разницы - лишь бы добраться.
Третий хочет забор разобрать,
Да с электриками поквитаться.
Ох и долог, и труден их путь.
Жаль никто не подстелит солому.
- Дай-то Бог, чтоб в пути не заснуть,-
Пусть на автопилоте, но к дому...
- Там надёжно - тепло и уют...
- Пусть с женою немного повздоришь...
- Пожурят - пусть... Посуду побьют..
- Ох, и тошно ж, Японское море!
1996 г.Большой Камень
Моему другу Сергею Николаевичу Кривошееву посвящается