Альфонсо приступил, и его флейта зазвучала,
Лаская керамический горшок.
Он много раз сбивался, начиная все сначала,
Стирал чужое время в порошок.
А ребус ядовитый все качался, словно ветка,
Как маятник диковинных часов,
И капал цианидом на бумажную салфетку,
Из мраморных конических зубов.
Пусть зрители трясутся, наполняются зарядом,
Хоть юноша, хоть сгорбленный старик.
Кто встретится с таинственным и полным смысла взглядом,
Тот камнем обратится в тот же миг.
Вдруг ребус пробудился, только стихли флейты трели,
И роем эрудированных жал,
Он бросился туда, где люди в страхе цепенели,
Но тут его Альфонсо разгадал.