А депрессия выглядывает
Прямо из мягких тапочек.
Казалось бы, что надо вам
В ваш настоящий век?
Жена, дом, всё прекрасно,
На ужин багет к чаю,
Но прозрение Екклесиаста
Не Екклесиаста мучает.
Есть люди, что с голода воют,
Есть не победившие рак,
А тут мается головою
«Булгаковский прокуратор».
Что есть истина? Да ну её!
Не ботинки дорожные – туфли в шкаф.
Пусть торжествует уныние,
Как есенинский шарф.
Книжный багаж – здорово,
Только вот почему,
Рвёт за окном скорая
Тишину ночную?
А мысли, они такие…
Придут, и ни дать, ни взять.
Снова ночь раскидывает
Страхи в подъездах вязнуть.
И сразу во тьме отыщется
Вопросов холодный ушат:
А действительно ли пресыщена?
А вообще она есть? Душа?
Одно лишь простое знание
Преумножает печаль:
Жизнь обретает значимость,
Если рубить с плеча,
Жизнь обретает ценность,
Если в твой спящий дом
Оказывается нацелено
Жерло луны седой.
Впрочем, терзания кончатся,
Утро отменит страх.
Снова ты важный очень.
Муж, отец, патриарх.
Бессмысленна вновь депрессия.
Всё есть, и тем паче…
Главное – не повеситься.
Вечером, в мягких тапочках.