Давил раба в себе бессменно
и постепенно прозревал,
что для России очень ценно,
не только, как ревёт Дарьял.
Что буйный обморок вольницы
разбушевавшейся толпы
не выше краха единицы,
сошедшей со своей тропы.
Его комедии - как драмы,
не потому, что он устал,
а потому, что жизнь упрямо
всё расставляет по местам.
Но ей по-прежнему знакомы,
как и батман, и фуэте,
как просто жизнь, а не приколы,
миры Антоши Чехонте.