Вот мне советуют уже
почаще думать о душе,
чтоб я графит в карандаше
острил не очень,
чтоб в споры жаркие не лез,
старался не гневить небес,
чтоб терпеливо нёс свой крест
сквозь дни и ночи,
а я всё больше о другом
о том, что видится кругом
о самом в жизни дорогом:
природе с мамой,
о глаз любимых синеве,
о свежескошенной траве,
о вечном ветре в голове
моей упрямой.
Когда не стану я дышать,
меня ей будет не хватать,
пошли, Господь, ей благодать
за все мученья,
я мало думаю о ней
и мне от этого больней,
но не дождётся Асмодей
её паденья.