В ноябре, после "бабьего лета" —
холода, холода, холода.
И душа, как покойник, отпета,
и не знает податься куда.
В ноябре, когда ветер из рощи
засыпает листвою крыльцо —
я не знаю, что может быть проще,
чем под ветер подставить лицо.
В ноябре, когда собраны вещи
и костра догорает огонь —
я не знаю, что может быть легче,
чем раскрыть на прощанье ладонь.
В ноябре собираются птицы —
улетают на те острова,
где живут моих книжек страницы,
как деревья, камыш и трава.
В ноябре задыхается осень
и светлеет беда, как вода.
Ничего не забыть и не бросить.
Холода. Холода. Холода.