, ни как не вдоху,
своих мы узнаем,
и различаем,
кому, почем,
все наши горести и беды,
и наши стоны из тумана,
и барабанов звон.
/зашиты раны,
по паутине выстланных собой дорог,
и не единожды воспрянув,
всегда за угол захожу,
к своим друзьям, кто так же одинок./
Банально, но в багряном,
сплетение из этих строк,
кровь к крови, на восток,
рекой одной,
мне с теми, кто слегка отпрянув,
потом подул,
немного охладив, мои больные раны.
И выдох их, теперь мой вдох.