Сергей Есенин , здравствуйте! Я к вам.
Как спится вам? Какие сны вам снятся?
Я нынче многим кланялся крестам,
Позвольте мне у вас исповедаться.
У бронзового барда я не смог.
Там жжет вина и стыд. Там многолюдно.
Там пульс мой скачет. Там я весь продрог…
Вот и пришел к вам. Здесь душе уютно.
Что видите? Грядущее землян?..
Что там, за горизонтом, увидали?..
Но дальнозоркость тоже ведь - изъян.
Она мешает людям распознать,
Кто рядом с ними. Ваше предсказание:
«Лицом к лицу, лица не увидать-
Больше видится на расстояньи».
Но вас узрели. Вы познали «цветь».
Хоть черный человек увел вас рано,
Успели утвердится вы, созреть,
Возвысились над ликом хулигана.
А что ж Высоцкий? Цель его светла.
Душой высок. Стихом и песней - зрячий…
Он столько испытал при жизни зла,
Что даже в бронзе лоб его горячий.
Но кто ему помог? Кто поддержал?
Я не помог. Порок мой изначальный,
Не потому ль так трепетно дрожал
В моих руках букетик поминальный?
Уборщики и ваганьковского злы.
Они презрели ханжество поклона,
Перевели букеты на рубли-
И оказалось: больше миллиона
У ног его завяло и сгнило.
Вывозят дар признанья самосвалы.
Открыла смерть пороки и изъяны
Непониманья , что его сожгло,
Теперь скорбящих толпы. Все к нему
Все к бронзовому. И не будь обижен:
Да , ты велик , поэт…Но он мне ближе-
И совесть, и пульс моему.
Прости меня , поэт , сюда идут ,
Я монолог на время прерываю.
Ведь самый разный здесь бывает люд,
А искренность души не все прощают.
Все. Ушли .Я твердил о прощеньи.
Но прощеньем нельзя воскресит.
Так – века ! Кто творит прегрешенья-
Остается молиться и жить.
Остаются «пилаты» ,» иуды»,
А великих, святых - на кресты.
Ну, а после идут пересуды…
Что молчите? Глазницы пусты.
Ветер тронул ваш мраморный волос.
Ворот белой рубашки ожил…
И услышал я каменный голос,
И притих, и назад отступил.
Тихим эхом, как с давнего века,
Отозвался есенинский глас:
«И при мне чернота человека
Не светлее была, чем сейчас.
Все поэты по сути - рассветы.
Только знай : по законам людей.
Чем светлее душа у поэта,
Тем трудней его дни, тем черней.
О Высоцком судачить не буду.
Наши судьбы сроднились навек.
Извели его черные люди,
А меня- черный мой человек.
Нынче оба в бессмертьи .Что злиться?
Нам ли спорить и славу делить?
Вот спросил ты сначала- что снится?
Что ж , попробую душу открыть.
Снится мне…Но хочу, чтоб ты верил:
Брат мой Моцарт, волненьем объят,
Заиграл… И порочный Сальери
Не насыпал! Играл ему гений
И злодейство его превозмог…
А поэт пьедестальный- Евгений-
Барду хриплому словом помог.
Снилось мне: черноты не осталось.
Подлость, зависть ушли от людей
Навсегда. Только мы заболтались.
Белый мрамор мой стал холодней.
Мне пора. Вот и солнца не греет.
Но хочу на прощанье сказать,
Что Высоцкий- поэт просветлеет:
Нынче время светлет ,просветлять.
Перед тем, как уйти, заверяю,
Что предчувствую истины взлет.
Белым камнем своим ощущаю:
Очень чуток наш русский народ.
Не всегда он поет и рифмует.
Чаще он говорит напрямик…
Но душою поэта он чует.
Этой чуткостью он и велик.
Так предчувствую ветер дубрава,
Так предчувствую шторм океан.
В этой чуткости высшее право.
Знает он, кто есть ГРАФ, а кто – МАН.
И еще, только, чур, между нами:
Не простит «сальеристам» народ.
Светлых- всех увенчает цветами,
А на холмиках «черных» взойдет
Лебеда…»Дунул ветер вечерний,
Я стоял- шевельнуться не мог.
Если б камень осилил Есенин-
Непременно бы барду помог.
Дальнозоркость- болезнь не простая.
Очень труден леченья процесс.
Разве нынче рублем прорастая,
Излечил эту скверну прогресс?
Чтоб проверить свою дальнозоркость,
Отходил я. Мешали кресты-
Закрывали и бюст, и обзорность
Знаки тех, кто не знал высоты.
Проходя под чугунною аркой,
Я на миг оглянулся назад.
В бронзе глаз вопрошающих ярко
Полыхал теплый майский закат.
Обозначилась сущность металла-
Вновь невыжженной правдой горит…
Солнце село, а ночь не настала-
Не затмит этот свет, не затмит!