не я, а правнук той же,
когда то загнанной души,
теперь и пишет, и пристойно,
раскладывает чертежи.
зовется тем же именем, и отзывается,
сопит все больше,
чем мое,
листом о дверь, дрожит, и кается,
в распуганное воронье.
Да, это я,
все тот, не тот,
дышу все также, те же и мечты,
вот, только спать ложусь,
и шёпота звучит – неееееееееееееееееееееее
Ты.