Молодёжь на работе зовёт меня дядей,
а чужие на улице кличат отцом.
Всё сильней седина у редеющих прядей
над стареющим раньше, чем сам я, лицом.
Я, наверно, такой же, как всякий мужчина,
в ком по внешности вижу ровесника мне.
Но ведь это не так, это только личина,
это образ, возникший при взгляде извне.
Я себя ощущаю гораздо моложе,
я всё тот же студент, в жизнь входящий бочком.
Мало что изменилось с тех пор и, похоже,
до конца я останусь таким дурачком.
У любого из нас есть свой внутренний возраст,
неподвластный всё старящим в жизни годам.
Кто-то, с виду дитя, вдруг являет нам взрослость,
а иной, хоть и стар, предан детским мечтам.
И когда я смотрю на солидных по виду,
обладающих чином и властью мужчин,
я представить хочу, кто они, если титул
им не будет мешать в силу разных причин.
Эх бы, сесть бы за стол где-нибудь без охраны
с президентом самим, чтоб базар наш был прост,
и понять пацана с петербургских окраин,
коим он и остался, не взирая на пост.
15.02.12.