Время тогда трудное было. Зима. Вся страна голодала. В Кремле тоже голодали, вместе со страной, с юным пролетарским государством. И Ленин голодал.
Пришёл однажды к Ленину Феликс Эдмундович Дзержинский, поговорить за перемены в стране, за жизнь просто, посоветоваться. Тепло принял Ильич железного наркома. Чаем морковным напоил. Извинился за то, что к чаю предложить ничего не может - "Шагом покати, Фегигс, ни кгошки хгеба в доме нет, ты уж меня пгости!". Смутился тогда Дзержинский, потеребил свою бородку, залез в карман шинели и вынул небольшой, чуть больше спичечного коробка свёрточек. Возьми, говорит, Ильич, от меня лично и от всего трудового народа. И второй свёрток вынул, уже побольше, с папиросную коробку примерно... И это, говорит, тебе, от нас, от чекистов, товарищ! Ленин спросил - а что там? Там, Владимир Ильич, сухари и сало. Мы тут одного буржуя к стенке поставили. Экспоприировали, значит, на благо пролетариата. И ушёл не попрощавшись даже толком - дела мол... Даже поспать некогда. Проводил Ленин дорогого друга. Сел за стол. Развернул свёрток с салом сначала. Вдохнул его аромат, - крепкий такой, сытный дух. Потом сухари развернул и тоже понюхал с наслаждением. А потом завернул всё это богатство обратно, вызвал секретаря и велел отнести детям. Что там, Владимир Ильич? спросил секретарь. Там сало и сухари, ответил Ленин. И глаза у него были как два озера Байкал - такие же чистые, глубокие и добрые.