Это май и сестра его – жалость.
Эта жимолость пахнет бедой.
Этот ковш, чтоб звезда отражалась,
беспросветной наполнен водой.
Этот ковш, опрокинутый в небо,
Обеспечивает тишину.
Эта корка засохшего хлеба
Навсегда повторяет луну.
Всё другое, другое, другое,
Переломанное навзрыд.
Отражённое, никакое.
Белый дым над водою стоит.
Белый-белый, совсем невозможный,
невозможный, как лунная дочь.
Так безжалостна и осторожна
бесконечная белая ночь.