Ненавистный асфальт, будто панцирь, надел гололедицу.
Не то дождь, не то снег, как издёвка на вольном ветру.
Своих ног не видать, а не то, чтоб созвездья Медведицы.
Я со слипшихся век непогоды потоки сотру.
И неловкой рукой, занемевшей и мокрой, как рыбина,
Подниму воротник. А с уютом за шиворот мой
Воровато покой проберётся, разляжется глыбиной
И усталость приникнет понурой собакой больной.
Всё, сдаюсь! Фар костёр разгорается, стелются полосы…
Руки к свету – туда… Белым флагом во тьму подниму.
И усталый шофёр своим мягким, улыбчивым голосом
Мне расскажет чудак, как тоскливо в пути одному…
Но промчались огни и клаксоны, как жабы проквакали.
Я не плачу – что плакать, ведь слёз никому не видать!
Я не слякоть! И так, без меня уж достаточно слякоти!
Эй, вы, кто там упал?!! Эй, кому мою руку подать?