Своды сомкнулись, зашторив глазницы,
за поволокой гарцующих туч.
Мутная хмарь поплыла вереницей,
серой обмоткой свинцовых онуч.
Давит и жмет, навалившийся морок,
сея на душу озябшую грусть.
Вот бы раздвинуть завесу из шторок
Или сорвать хулигански, и пусть.
Я же бунтарка, в осеннем фокстроте,
в злате листвы закружусь на ветру.
И на мажорной возвышенной ноте
душу согрею, склоняясь к костру.
Пламя запляшет багрянцем рябины,
звоном малиновым вступит эфир.
Чувств и волнений заполнив глубины,
и оживет встрепенувшийся мир.