Она меня безмерно любила
И говорила мне об этом каждый день,
По любому случаю подарки дарила
И ставила в вазу мою любимую сирень.
Она писала для меня стихи
И пела песни в караоке,
Не обращая внимания на других,
В толпе искала взгляд мой одиноко.
Она нежно целовала меня в шею
И с трепетом брала за руку,
Но становилось мне всё дурнее,
Когда я не слышал её шёпота звуков.
Она каждое утро гладила мне рубашку,
Будила запахом кофе и Элвисом Преэсли,
И, распустив свои милые кудряшки,
Любовалось мною, сидя в кресле.
Она прятала меня от дождя под зонтом,
Каждый день покупала мои любимые зефиры,
Душила уютными духами наш дом
И знала, что на гранат у меня аллергия.
Она звонила сотню раз на дню
И волновалась, когда я возвращался позже,
Она боялась, что, когда я уйду,
Ей никто уже не поможет.
Она меня безмерно любила
И улыбалась мне, когда я грустил,
Она наш первый танец ни за что б не забыла
И всё то, что я ей когда-то говорил.
А я каждый год забывал про день рожденья,
И стихи я ей не посвящал,
Хоть взгляда её мне не было бесценней,
При встрече с друзьями я ёё руку отпускал.
Я не знал её любимой песни
И фильмы с ней по вечерам я не смотрел,
Что более интересно –
В караоке с ней я тоже никогда не пел.
Я возвращался позже с работы
И не брал трубку, когда она набирала,
Но мне не хватало её заботы,
Когда она хоть на минутку пропадала.
Я совсем её не ценил…
Но когда я утром увидел на стуле
непоглаженную рубашку,
Я понял – я её безмерно любил,
Но ты представляешь,
я больше не увижу
её распущенных кудряшек…