В двадцатисемилетии трезвость
Превращается в образ жизни.
Хочется ясности мыслей
И твердого крепкого шага.
В двадцатисемилетии люди
Не считаются больше врагами.
Под обыденно-черствыми масками
Проступают любовь и ласка.
В двадцатисемилетии больше
Не терзают драконы детства.
Не страшат больше тени за окнами
И дебри чужого сердца.
В двадцатисемилетии даже
Я готова стать Человеком.