Дед наш Алексей Евграфович был наполовину поляк и наполовину украинец.
И от него нам досталась фамилия МАрковские. Но окружающие почему-то упорно переставляли ударение. И отец, которому надоело исправлять, сказал:"Хоть горшком назовите..." Так мы стали МаркОвскими. На вопрос:"Как твоя фамилия? - мой брат на полном серьёзе отвечал, - Папа МаркОвский, мама Капустина, а мы винегрет".
В первый класс я пошла, умея читать-писать-считать. Правда, в строю стояла последней - была самой маленькой, самой худенькой. Но за себя и за честь фамилии постоять умела.
Когда Владик, чернявый, симпатичный мальчишка, стал дразнить меня морковкой, я вначале, надеясь, что ему скоро надоест, делала вид, что это ко мне не относится. Но Влад не унимался, а терпение моё было далеко не безграничным, да и за фамилию обидно было. Однажды на перемене мы гуляли у школы. Одноклассник опять затянул свою дразнилку. Я внезапно схватила его за ухо и стала водить по площадке:" Будешь дразниться? Будешь?" Ему, видно, было больно и стыдно до слёз, и он пробурчал:" Не бу-у-у-уду больше". Высоко подняв голову, я торжественно прошествовала в класс. Парту мы делили с новеньким Колей. Это был грубоватый толстяк. Он занимал своей массой почти всю парту, а я ютилась на краешке. И вот этот человек-гора надвигается на меня и грозно спрашивает:"Ты знаешь, кто Владика обидел?" Люди, я не трусиха! И я бы тут же ринулась в бой за честь своей фамилии. Представляете: пичужка против медведя? Но вдруг неожиданно включилось моё благоразумие. Я поняла, что с Колей мне не справиться, что он меня прибьёт одним ударом, и некому будет эту фамилию носить.
Неопределённо пожав плечами, я благоразумно промолчала.
Человек-гора скоро отбыл в неизвестном направлении, а в классе меня больше никто никогда не дразнил. Вот так-то!