Я ощущаю грязь их душ и тел
И беспредельной алчности жестокость.
И вот уже средь них я не у дел –
Я утонул в клубах помойных стоков.
Мозги, как раскаленная духовка,
На шее, будто гиря – двухпудовка,
И сердце, как несмазанный насос,
Устало делает порою остановку.
Весь я,
Как благородно преющий навоз,
Готов на перегной,
Забыв инстинкта установку…
Я чистоты и тишины хочу
И солнца иль в закате, иль в рассвете.
Пока же я у «ящика» торчу.
И не пойму, зачем живу на свете?
Я бабу Маню навестить приду
У ней собачьею дурниною не лают.
Я тихо сяду и чего-то подожду…
И куст рябины меня приласкает.