Пока арбитры оценивают стихи финалистов, приглашаем завсегдатаев и гостей конкурсной площадки Золотой Пегас принять участие в народном голосовании.
Внимание! Под данной публикацией любой автор сайта стихи.ру, чья страница зарегистрирована не позднее 1 января 2013 года, может оставить свой шорт-лист. Он должен быть оформлен следующим образом:
1 место - № стихотворения
2 место - № стихотворения
3 место - № стихотворения
4 место - № стихотворения
5 место - № стихотворения
6 место - № стихотворения
7 место - № стихотворения
8 место - № стихотворения
9 место - № стихотворения
10 место - № стихотворения
11 место - № стихотворения
12 место - № стихотворения
Стихи, соответственно, получают от 12 до 1 балла.
В конце голосования ведущие подведут общий итог.
Оценка народного голосования является составной частью всех оценок, влияющих на результаты финала,
если в голосовании примут участие не менее 12 авторов.
Если количество проголосовавших будет меньше, то результат не будет влиять на итоговую оценку,
но победитель народного голосования получит приз зрительских симпатий.
!!!Принимаются только полные шорт-листы!!!
!!!Народное голосование продлится до получения оценок от всех арбитров!!!
№ 1. В этом городе...
В этом городе рыб
[где привыкли молчать на заказ]
Жизнь течёт, увлекая на дно косяки "страстотерпцев";
А моё утомлённое битвою с городом сердце
Каждый вечер Господь опускает в лечебный закат...
Я для города – раб,
и хотел бы сорваться с крючка,
Только знаю – строптивых мальков пожирают акулы.
Много раз приставлял я к виску револьверное дуло,
Но всегда почему-то трусливо дрожала рука...
В лёгких города – рак,
и мне трудно дышать во всю грудь;
Стук трамвайных колёс берлиозит в душе некрологом.
Смысла жизни не вижу за облаком едкого смога,
Но метаю стихи как ножи, а порой – как икру...
Я для города – бард,
[хоть не верю в свою же игру]
И дрейфую по улицам-рекам без видимой цели
С чувством, будто себя потерял/исчерпал/обесценил,
Будто сдулся от горя надежды спасательный круг...
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
№ 2. Тропа
Память всегда права. Голос порою глух.
Можно найти слова. Только не стоит вслух.
Кончился разговор. Даже сигнал пропал.
Я выхожу во двор. Дальше ведёт тропа.
Можно хотеть вершин. Встанет вопрос цены.
Мерою – свой аршин. Это тропа войны.
Верою – громкий марш. С песнею на карниз.
Выпадет полный фарш. Это дорога вниз.
Можно желать добра. И промышлять толпой.
Если кто недобрал – дальше идёт запой.
В дебрях больших дорог не утаить беду.
Бог, а затем порог. И за тобой придут.
Можно жевать всегда. Даже когда молчат.
Важно паёк всем дать – для племенных волчат.
Больше в речах огня. Вражьи сметём полки.
Выверен путь ягнят. Прямо на шашлыки.
Можно снискать успех. В крайности – на постой.
Может – один за всех. Может быть – три по сто.
Просто куда-то плыть. Много сложней грести.
Если умерить прыть – что-то найдёшь в горсти.
Можно искать пути. И разводить за грош.
Можно давно кутить, если недавно врёшь.
Коль не растёт трава, сделаем сад камней.
Память всегда права, если провалы в ней.
Помнить – не значит знать. Знавшим – гореть в огне.
Перед тропою знак. Дальше дороги нет.
Здорово посетил. Место для ловли блох.
Только здесь нет сети. И разговор заглох.
Скоро дадут обед. Может, придут ко мне.
Я не давал обет. Не собирал камней.
Годы, забор и двор. Духом богат как крез.
Незачем разговор. Мы обойдёмся без...
Мы со своей бедой примем за счастье тлен.
Кто прихватил бидон, тот не сдаётся в плен.
Может гулять орда, встряхивать пыль веков.
Если ещё поддать – не ощутить оков.
Прошлое как пари: стиснул, разбил, ура.
Только не говори, что это не игра.
Лязгнет дверной затвор. Кругом идёт тропа.
Внутренний тёмный двор. Как я сюда попал?..
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
№ 3. гуляла осень
гуляла осень то с сильнейшим
ветрюгой, этаким норд-вест,
то с ливнями, а то вдруг гейшей
сама кривлялась под оркестр
из тысяч скрипок, флейт, гобоев,
сменивших летнюю лазурь,
то замирала будто Боинг,
едва не снёсший полосу.
и был покой её торжествен,
чуть-чуть растерян, рыж и пуст,
как будто всех влюблённых женщин
лишили разом прежних чувств.
и ряд скамеек был изящен,
лишённый утомлёных тел,
и допотопный белый ящер
зимы откуда-то глядел
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
№ 4. Улиточное
Мне плохо. Неотложные дела
Заброшены, забыты… Жизнь потерпит.
Еще одна минута умерла…
Я убиваю время. Слабый лепет
Мгновения, потерянного мной…
И маятник не хуже гильотины
Взлетает безучастно за спиной,
Раскалывая день до середины.
Часы бегут… А я, оцепенев,
Ушла в себя… Укрылась. Я – улитка.
Снаружи – пустоты голодный зев,
А в домике уют шелками выткан.
Я знаю: эволюция, отбор…
Какой-то ген в упрямой хромосоме
Покинуть мне мешает до сих пор
Медлительную нежность в хрупком доме,
Обзавестись приютом попрочней,
В процессе выживания зверея…
Но без привычных сердцу мелочей
Собой остаться вряд ли я сумею…
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
№ 5. Гроза
Яркой ломаной линией тёмная высь исковеркана
жёлтозубо оскалились злые опасные сумерки.
Беспокойного смутного сна искривлённое зеркало
не впускает твоё отражение – может быть, умер ты?
В подсознании время стоит заболоченной заводью,
стиснув сердце, беснуются странные чёрные ангелы,
и не верится в новый рассвет, предначертанный загодя
бледным клёнам, что кружатся в сумрачном танце – не танго ли?
Две грозы, что внутри и снаружи – меж ними и шага нет –
оболочку незримую рвут и сливаются заревом.
Неприступные тучи висят над землёй аю-дагами,
извергаются ливнем и шепчут знакомое, заново:
"Что ты мечешься, дурень, и плачешь, и молишь, и каешься?
Ты своё получил по заслугам, так что ещё? Что ещё?"
Беззащитно дрожащую душу лишают пристанища,
заливают дождём твой титаник, безвременно тонущий.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
№ 6. Колдунья-осень предана костру...
Колдунья-осень предана костру,
и скорбно клёны заломили ветви.
Не стой, король мой милый, на ветру –
ведь обжигают северные ветры.
Был сдан без боя город холодам.
Но и в плену горячечного бреда,
о, мой король, тебя я не предам,
хотя уже не раз меня ты предал.
Прощай, король! Пускай горят огнём
страницы пожелтевшего романа,
и взмоет чёрным пеплом вороньё
в седеющее небо Орлеана.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
№ 7. Когда…
Когда сравняю впадины бессонниц,
а дни утратят каверзу и цвет,
когда луча прокравшийся бесёнок,
задев слегка, не поцелует век,
когда устану греть на сердце ревность,
забуду, как любить и жить взахлёб,
когда пойму, что время многомерно,
и кто его сквозь нас упорно льёт,
чтоб прорастало семя невесомо
внутри, собою заполняя брешь...,
тогда я не скажу в упрёк ни слова –
крылом, пернатый, пуповину режь.
Веди к Нему, и я за всё отвечу,
за каждый вздох, а ты воркуй, вещай –
тогда гортанность птичьего наречья
пойму, но не сейчас.
№ 8. Катя
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Катя приходит к бывшей свекрови,
Варит ей суп-пюре из моркови,
Моет полы, ругая коровой,
Выжившей из ума.
Та, демонстрируя свой характер,
Будто назло не встаёт с кровати,
Да и не помнит старуха Катю,
Так как в мозгах туман.
Видно судьба у неё такая –
Думает Катя, тряпьё стирая;
Кличет свекровь то Витька, то Раю,
Просит найти кота…
Бабка чудит, а ей не до смеха –
Витька давно отсюда уехал
В Питер. Сперва говорил – до снега,
Так и остался там…
Катя привыкла и не в обиде –
Да и на кой ей сдался тот Питер.
- Ложку за Раю, ложку за Витю…
Что это на носу?
Ну, ты хотя б не вертела рожей,
Если решила обедать лёжа…
И потихоньку ложка за ложкой
В бабку вливает суп.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
№ 9. Девятый круг
Первый круг ада пройден — шаги легки...
Это не те грехи, которые плОхи,
это всего лишь лохи, пишущие стихи,
и прочие выпивохи.
Круг второй — проза жизни и прочий бред.
Здесь не каждый поэт — преступник,
но каждый преступник — поэт.
Стукнет бабушку топором — череп хрупнет.
Всё нажитое серебро — куш не крупный.
Только душе вред.
Третий круг, четвёртый, пятый, шестой...
Тут бы встать на постой, тут бы остановиться.
Здесь убийцы, каждый из них жесток,
но их не поймала полиция.
И оттого душа крошится на ломти.
Нет больше сил идти — прости.
Дух мой издох.
Эй, путешественник — давай, вставай!
Ад — не рай. Смотри, выбирай.
Седьмой круг для себя держал,
тебе отдам, как брату, даже не возражай.
Восьмой круг — восьмое чудо.
Здесь только Иуда. Будешь вторым?
Я зайду — выпьем, поговорим,
расскажешь про Третий Рим.
Стоит? Не горит? Я там буду.
Пройдены все круги, остался один.
Скрыт посреди льдин девятый круг.
Кем населён он, не знает ни паладин,
ни провожатый — местный нечистый дух.
Всё, что известно, неведомо никому...
только Ему, но он не отправит весть.
С тайны покров я для смертных сейчас сниму —
там обитают забытые всеми здесь.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
№ 10. Быть может, ради песен и стихов…
Быть может, ради песен и стихов
В саду листва скользит по безголосию.
Плыву не по реке — плыву по осени,
По осени большой, без берегов.
По кронам лип, что выстроились в ряд,
По неподдельно светлой листопадности,
Где, всех прохожих наполняя радостью,
В багряность октября вросла заря.
По полю, где уснули ковыли,
Припав к холмам покатым обессиленно,
По золотому, что — на фоне синего,
И по туманным выдохам земли.
В дворах — костры. Беснуется огонь.
В лугах, как островки, стога разбросаны.
А я межсосенно плыву по осени,
По осени большой, без берегов.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
№ 11. Старая канатная дорога
Когда-нибудь (надеюсь, что не скоро)
Какой-то неслучайный человек
Запустит карусель фуникулёра,
И нас потянет бережно наверх...
Тоскливо скрипнут ржавые кабины,
Провисший трос надсадно загудит,
И ветер с моря, подгоняя в спину,
Солёным вздохом выйдет из груди.
И тополиной медленной метелью
Воспоминанья мимо заскользят –
Далёкий дом, лицо над колыбелью,
Знакомый силуэт, заросший сад...
И в тот момент, когда б уже казалось
Нам не покинуть вечное "вчера",
Вдали забрезжит светлый свод вокзала,
А, может, нимб апостола Петра.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
№ 12. Магазин не тех игрушек.
Нет, я не в белом. И ты это знаешь... Нормальный случай.
Трудно грести, выбираться на стрежень – ещё построже.
Не продавай меня там, где дадут дороже.
Не относи в магазин не твоих игрушек.
Rewsky
небеса уронили вниз дождевой кувшин.
я прошу: не молчи, не кричи, никого не слушай,
не пиши мне стихов и вообще ничего не пиши,
лучше ночью приди в магазин не твоих игрушек
на витрины бросают тени раструбы снов,
не идущее время ничьи не врачует раны,
безголовые куклы за здравие пьют вино,
а безрукие зайцы играют на барабанах.
где-то там, на пруду, распустился разрыв-цветок,
тишина сплетена из тончайших фламандских кружев,
и мне страшно, что нас от разлук не спасет ничего,
если встретимся мы в магазине не тех игрушек.