Я пишу, как дышу, говорил мне один человек.
А потом просто умер, остались лишь хриплые ноты.
Я готова дожить этот жадно стареющий век,
Захлебнувшись стихами до самой постыдной блевоты.
До искры между глаз, до последнего взмаха руки.
До финального шага, который тебе не прощают.
Если будут слова, то поступки и мысли - легки.
Если их задушить, мы становимся просто вещами.