Никуда не пойду, буду с хрустом жевать огурцы,
буду книгу читать о космическо-ядерных войнах
и устало сводить в черепушке с концами концы,
чтобы выглядеть умно, достойно и благопристойно.
И бежать не хочу, всё равно никого не догнать,
отгулял я свой век по изломам и по буеракам,
и к тому же, наверное, я ретроград и стагнат,
не желающий плыть за любой меркантильнейший бакен.
Отращу себе пуп, буду толще, чем Пантагрюэль,
обращу в свою веру соседа по лестничной клетке,
он забросит охоту на сёмужку и на форель,
перестанет лепиться во тьме на площадке к соседке.
Ха! – сказал я себе, прочесав две извилины вдоль, --
если мысли бредут нескончаемою вереницей,
значит, биться им вечно, как бьётся сухая фасоль
в закипевшей воде, и жужжать, словно шмель в медунице!
Но, простите меня, из сомнений не свить узелок,
не желая смотреть на концы растрепавшейся пряжи!..
Геростратом я будь, всю неправедность мира бы сжёг,
запустив огурцом в морду мерзкого ажиотажа...
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»