***Вот с этим, е..нутым ощущением покинутости у меня связана вся жизнь. Куда девается то, что бывает между людьми? Постоянные мучения также приедаются, как и постоянный кайф. Вообразить себя КЕМ-ТО. Прокатиться на волне музыки ЧЬЕЙ-ТО. Вернуться в действительность свою, которой по сути не существует. Она лишь твоя. И - постольку она действительность, - поскольку – твоя.
Ёпнутый в собственной околдованности мир. Он, чтоб его обожествляли, а его очеловечивают.
Ветер - синий ковыль,
унеси тревоги
в золотые вОды -
я вспомню кем был.
В цветах акации -
розовое ожерелье
катят волны времени -
в камышах -
лебедь дремлет на гребнях....
Это стотысячная весна
моих воплощений.
*** «Поставить всех в одну шеренгу». Что для одного хорошо – другому смерть. Кто-то просто погибнет в измерении: «приличные люди»
Я, например, люблю погибать. Пока гибну ощущаю высший
смысл и трепет. Психика камикадзе. Гибну с тех пор, как родился. Через три года приступил. Запихал мамину шпильку в розетку. Било током. Искры шипели в тарелке с супом. Было реально страшно. После на меня наорали и всё превратилось в прозу.
А город ненавижу.***
Мать Андрея(после смерти мужа), несмотря на все протесты сына, переехала в город. Конечно, бунтарский характер этого не вынес. В городской школе начались постоянные драки. Дружба с самым отъявленным хулиганом, Славкой, который жил с лежачей бабушкой и у которого собирался, что называется «шалман». Тут Андрей познакомился с криминальным авторитетом, который быстро нашёл применение юркому и щуплому мальчугану. Его взяли в самую настоящую банду. Форточник, так это называется. По-моему. Он мог пролезть легко через окно в любую квартиру и открывал изнутри замок. Так у пацана появились свои деньги. Он прятал их по углам и не знал как и на что потратить. Иногда подсовывал матери в кошелёк. Та вообще была в трансе после смерти мужа. И всё время повторяла только одно «навязался ты на мою голову…» будто сын не её, а упал с Марса.
С другом из школы, Славкой, они ходили в кафешки и объедались сладким. Ездили часами на автобусе по городу. В электричках до какой-нибудь станции и обратно. Так развлекались. А когда на квартире у Славки гуляли криминальные личности, то пацанам и водки наливали. И тогда же Андрея, как у них говориться, сделали мужиком. Подтолкнув к какой-то полу-трупом лежащей тётке, которая была лет на 15-20 старше мальчика. Андрей с содроганием вспоминал это… Потом, говорит, было такое чувство, что я трахал труп. В общем, наконец милиция заинтересовалась Славкой и всем остальным. Тогда Андрей, по настоятельной просьбе авторитета, заменившего ему отца, рванул в деревню к бабке, не предупредив мать. Та потом ездила, уговаривала, но так и не смогла вернуть сына.
Почему-то одни даже не задумываются над тем как устроено всё в нашем государстве. Послушно следуют законам и живут спокойно. И возможно даже счастливы по-своему. Андрей был по природе своей бунтарь. То, что он в 13 лет открыто стал жить с цыганкой, которая была на четыре года старше, добавило ему свободомыслия, своеволия и увеличило и так огромный потенциал восприятия всего мистического, всего того, что не поддаётся логике. Цыгане в Новороманово появлялись периодически. Жили в пустующих домах. Уезжали. Приезжали снова. Красавицу цыганку звали Ксюша. Они исколесили весь, тогда ещё СССР, являясь попросту перевозчиками наркоты. Так и анаша и вино стали неотъемлемой частью жизни. Но главное для Андрея, конечно, была любовь. Как сам Андрей рассказывал – Ксюша была настолько красива, что эта красота в конце концов даже стала раздражатьи пугать. Вот ты прикинь, Дюка (так он меня называл, он всегда произносил это имя с этаким цыганско-наркотическим акцентом, когда буква «ю» звучит будто после «д» мягкий знак, а потом как «у») – идём целый день до какого-нибудь цыганского поселения. Пыль, солнце палит. Дорога в гору… А Ксюша к вечеру нисколько не меняется. Те же огромные чёрные, с искорками глаза. То же лицо – без тени усталости на нём. Те же кудри. Будто ни пыль, ни ветер не касались их. Утром встаём… Тоже самое. Да, у любого человека, спросонок, лицо может быть припухшим, глаза заспанными. А тут – нет. Мне, говорил, аж не по себе становилось. Кукольное что-то, неестественное в этом было. Особенно было жутко, когда огоньки в глазах цыганки вспыхивали ярко синим цветом. Это бывало в моменты страсти или сильного гнева. И была в это же время, но в школе, у Андрея любимая девушка Наташа. Голубоглазая блондинка. Умная, весёлая и практичная. Когда Андрей ссорился с Ксюшей, то бежал к Наташе. Гулял с ней, ходил в клуб на танцы. Но с Наташей бурных ночей любви не было и не предвиделось...
«Я их любил. И ту и другую. Но по-разному».
***Как с женщинами? Она духовная и тела нет, надо полагать у неё. Ни есть, ни пить, ни… взаимодействовать с тобой она не может. Другая(не от слова «друг») – сама сексуальность. И это вот тело говорит: «Ты пишешь стишки. Ты пиши стишки, пока я на работе, бумаги свои приноси. Пиши.» А ВСЁ ПРОСТРАНСТВО заполнено ЕЮ. Писать с детства ненавижу. Капает кровь у меня. Подставляю иногда бумагу.
У той, которая духовная пространства рядом хоть отбавляй. Всю жизнь одиноко и страшно от этого пространства, когда кто-то около дышит – особенно. А она не только дышит. Она говорит. Например, приехав к тебе, когда ты соскучился: «Уехать на вечернем, что ли?» При всех говорит. И из пространства – ВОЮТ. На меня.
Конечно, если у человека совпадают минимальные возможности с максимальным желанием строить жизнь с тем, кто нравится или просто НЕ МЕШАЕТ… По крупицам восстанавливать свою счастливую действительность…
Я – другой. Ношусь со своими надрывами будто по трапециям. Гением себя чувствую. Не в шутку, но всерьёз. Хочу человечество спасать не в плане малой клетки бытия. И если бы умел хоть чуть-чуть последовательно действовать – всё бы получилось.***
И молния границ
И линия огня…
Мне не забыть заманчивого смысла мира,
Загаданного чувства страха.
Куда я улечу с рассветом?
В каком ряду из ада быть мне солнцем?
Как чёрных лебедей
В окно своей часовни,
Ночь, отпускает миг особо волчьеглазый.
На саване экрана кровь двух лун.
И снова свет - немой и чёрно-белый.